психической адаптации) и не непосредственно во 
внешних условиях... самих по себе, а в том, как складывается бытие человека в 
обществе» /40/ (т.е. в системе социально-психологических контактов, 
обеспечивающей другую основу барьера психологической адаптации).
    Нам представляется, что использование идеи о барьере психической адаптации 
и составляющих его механизмах может содействовать более четкому 
интегрированному представлению о психической деятельности. Именно в барьере 
психической адаптации как бы сосредоточиваются все потенциальные возможности 
адекватной и целенаправленной психической деятельности.
    Барьер психической адаптации динамичен, он определяет грань «порядка» и 
«беспорядка» в системной деятельности. Функциональные возможности 
адаптационного барьера под влиянием биологических и социальных факторов, 
образно говоря, постоянно разрушаются и вновь создаются.
    При состоянии психического напряжения, обусловленном самыми разнообразными 
причинами (в первую очередь объективной смысловой значимостью воздействующих на 
человека природных и социальных факторов), происходит приближение барьера 
адаптированного психического реагирования к индивидуальной критической величине.
 При этом человек использует все резервные возможности и может осуществлять 
особенно сложную деятельность, полностью предвидя и контролируя свои поступки и 
не испытывая тревоги, страха и растерянности, препятствующих адекватному 
поведению.
    Односторонние суждения о стрессовых влияниях как безусловно отрицательных 
факторах, по-видимому, неверны. Под влиянием усиленных нагрузок постепенно 
формируются более расширенные возможности индивидуального барьера психической 
адаптации. Можно допустить, что функциональные возможности психической 
деятельности человека не расширялись бы без экстремальных воздействий и 
обязательного в этих случаях эмоционального напряжения. Как все другие системы 
и органы требуют для своего развития тренировок, так и эмоционально-стрессовые 
реакции в какой-то мере и до определенного предела закаляют человека, создают 
для его жизневоспитания и деятельности новые условия. Напротив, отсутствие 
периодов напряженной психической активности ведет к снижению пластических 
возможностей человека преодолевать возникающие в жизни трудности. В тех 
условиях, когда стрессовые реакции относительно кратковременны и не 
сопровождаются стабильными психопатологическими или психосоматическими 
проявлениями, их оценка в качестве единственного патогенного начала тех или 
иных заболеваний может быть весьма условной.
    Длительное и особенно резкое напряжение функциональной активности барьера 
психической адаптации приводит, как правило, к его перенапряжению. Это 
проявляется в виде так называемых преневротических состояний, выражающихся лишь 
в отдельных и незначительных (наиболее легких) нарушениях (повышенная 
чувствительность к обычным раздражителям, незначительная тревожная 
напряженность, беспокойство, элементы заторможенности или суетливости в 
поведении, бессонница и др.). Они не вызывают изменений целенаправленности 
поведения человека и адекватности его аффекта, носят временный и парциальный 
характер.
    Если же давление на барьер психической адаптации усиливается и все его 
резервные возможности оказываются исчерпанными, то происходит надрыв барьера — 
функциональная деятельность в целом хотя и продолжает определяться прежними 
(«нормальными») показателями, однако нарушенная целостность ослабляет 
возможности психической активности. Вследствие этого в той или иной степени 
сужаются рамки приспособительной адаптированной психической деятельности, а 
также появляются качественно и количественно новые формы приспособительных и 
защитных реакций. В частности, наблюдается неорганизованное и одновременное 
использование многих «степеней свободы» действия, что ведет к сокращению границ 
адекватного и целенаправленного поведения человека. В клинической практике это 
выражается в появлении невротических расстройств. С клинической, социальной и 
философской позиций они представляют собой болезненное проявление, существенно 
отличающееся от состояния здоровья. Такое понимание невротического состояния 
созвучно с точкой зрения И.В. Давыдовского, отмечавшего, что «ключ к пониманию 
неврозов лежит, по-видимому, в широкой и индивидуально изменчивой 
приспособительной («организационной», «распорядительной») деятельности нервной 
системы» /41- С.93/, которая в определенных условиях принимает новые 
качественные характеристики. При этом следует иметь в виду, что большое 
количество «вредностей», способствующих нарушению барьера психической адаптации,
 вызывает ограниченное число универсальных и неспецифических клинических 
проявлений (с этим связано известное правило Карла Бонгофера: «по клинической 
картине невозможно судить об определенной вредности»).
    Основу дезадаптации психической деятельности при пограничных формах 
психических расстройств определяет ослабленная активность системы психической 
адаптации. При возникновении же большинства психотических, так называемых 
продуктивных, психопатологических образований состояние барьера психической 
адаптации далеко не всегда может быть оценено как ослабленное. В этих случаях 
психическая деятельность характеризуется извращенной либо пораженной (частично 
или тотально) активностью, определяемой новыми временными или достаточно 
стабильными качественными характеристиками. Однако в любом случае 
индивидуальность проявлений ослабления, извращения и поражения психической 
деятельности во многом зависит от темпа, интенсивности и глубины патогенного 
воздействия на систему психической адаптации.
    Исходя из системного представления о патогенетических механизмах состояний 
психической дезадаптации, сопровождающихся невротическими расстройствами, можно 
представить, что они образуют некий «заколдованный круг». Отдельные звенья 
этого круга как бы поддерживают друг друга, давая определенну