нситивный, но и интеллектуальный «уровень внутренней картины 
болезни» (Лурия Р.А., 1928), включающий размышления самого больного о болезни, 
его самооценку и реакцию на возникшее состояние. В зависимости от особенностей 
личности больного реальный ущерб, принесенный болезнью в его жизнь, может им 
либо преуменьшаться, либо преувеличиваться. В каждом из этих случаев, как 
правило, удается прослеживать выраженное в разной степени и отмечаемое 
временное или достаточно стойкое изменение социальных связей заболевшего 
человека. Учет этого имеет большое значение как при постановке диагноза, так и 
при определении наиболее адекватного плана лечебно- и социально-компенсирующих 
мероприятий.
    Подсистема системы психической адаптации, обеспечивающая различный уровень 
бодрствования и сна, «блок регуляции тонуса и бодрствования», по А.Р. Лурия 
(1973), выделяется на основании функционального единства механизмов активной 
деятельности человека и сна. Эта подсистема имеет первостепенное значение в 
создании условий для психической адаптации, ибо от нее зависит ритмическое и 
последовательное повышение и снижение в течение суток психической активности, 
что определяет различные возможности для человеческой деятельности. В.К. 
Хорошко (1943), обращая внимание на то, что организм каждого отдельного 
человека имеет свой индивидуальный ритм активности жизненных процессов, прежде 
всего сна и бодрствования, предлагал даже выделять в качестве самостоятельной 
нозологической формы «невроз ритма». Степень бодрствования во многом формирует 
функциональную активность барьера психической адаптации. Одними из самых ранних 
клинических признаков его ослабленной деятельности являются различные 
пресомнические, интрасомнические и постсомнические расстройства.
    Звенья подсистемы эндокринно-гуморальной регуляции включают различные 
эндокринные и биохимические механизмы. Все стадии напряжения барьера 
психической адаптации и его прорыва сопровождаются общими и неспецифическими 
для травмирующего воздействия биологическими изменениями, широко известными в 
настоящее время как проявления общего адаптационного синдрома, возникающего в 
ответ на стрессовое воздействие.
    Около 50 лет назад канадский патофизиолог H. Selye сформулировал понятие о 
стрессе как совокупности адаптационно-защитных реакций организма на любое 
воздействие, порождающее психическую или физическую травму.13 Он установил 
общий биологический эндокринно-биохимический механизм напряжения, вызванного 
травмирующим влиянием. Этот механизм последовательно «включает» три следующих 
этапа: 1) реакцию тревоги («Alarm reaction», по H. Selye) с «фазой шока», 
«фазой противошока», которые представляют собой генерализованное усилие 
организма приспособиться к новым условиям; 2) стадию резистентности, 
наступающую вследствие перестройки организма в отношении травмирующего агента; 
3) стадию истощения, сменяющую состояние «напряженного резистентного покоя» во 
взаимоотношениях организма и продолжающей свое патогенное воздействие травмы.
    Особое место среди различных травмирующих влияний на человека занимает 
эмоциональный стресс. Он определяется, во-первых, частотой возникновения и, 
во-вторых, преобладанием субъективных переживаний, вызывающих в той или иной 
мере выраженные (часто незначительно) объективно регистрируемые нарушения в 
поведении человека и в функциональной деятельности его вегетативной нервной 
системы. Нередко эти нарушения приводят к развитию невротических расстройств. 
При этом, как установлено H. Selye и его многочисленными учениками, сохраняется 
последовательность механизмов указанных трехстадийных биологических реакций. Их 
конкретное эндокринно-биохимическое выражение изучается многими исследователями 
в нашей стране и за рубежом.
    Эндокринно-биохимические механизмы стрессовой реакции имеют важнейшее 
значение в развертывании состояния психической дезадаптации и в его компенсации.
 Однако чаще всего они являются не причиной психической дезадаптации, а ее 
следствием, отражающим неспецифическую форму реагирования, направленную на 
скорейшую компенсацию состояния. По существу все стрессовые реакции, 
сопровождающиеся изменением психического здоровья, появляются при нарушении 
единого барьера психической адаптации, формируемого, как уже отмечалось, не 
только биологическими, но и социально-психологическими факторами.
    Деятельность подсистем восприятия и переработки информации, эмоционального 
реагирования, социально-психологических контактов, сна и бодрствования, 
эндокринно-гуморальной регуляции, а также ряда других неразрывно связана. Она 
формирует активность всех сторон психической деятельности — внимания, воли, 
памяти, мышления, речи, эмоций, а также особенности идейных установок человека, 
его социальных контактов и т.д. Имея важнейшее значение в организации 
психической деятельности и в возникновении психопатологических проявлений, 
каждая из указанных подсистем является лишь частью большей по биологической и 
социальной значимости всей функциональной системы психической адаптации 
человека.
    Материальным субстратом, обеспечивающим деятельность как отдельных 
подсистем, так и всей системы, психической адаптации в целом, являются не 
отдельные корковые или нижележащие участки центральной нервной системы, 
нервно-мышечные образования и эндокринные железы, а их синхронно 
функционирующие области, удачно названные А.А. Ухтомским (1931), а в 
последующем и А.Н. Леонтьевым (1959, 1965) «функциональными органами». Эти 
«органы» формируются в процессе жизнедеятельности человека, приобретая под 
влиянием различных внешних и внутренних факторов сложные межфункциональные 
связи, основывающиеся на совместной работе разных систем корковых зон головного 
мозга и других частей центральной нервной системы. В связи с тем что после 
рождения человека число нейронов не увеличивается, формирование психической 
деятельности и межсистемных связей, обеспечивающих функционирование ее 
механизмов, происходит в отрыве от анатомического роста основных элементов 
нервной систем