|
: дикарбин, молиндол.
Препараты других групп: клозапин, оланзапин и др.
Нейролептики обладают выраженной липофильностью и способны легко проникать
в разные органы и ткани. Препараты этой группы проявляют высокое сродство с
белками плазмы, а также с мембранами разных тканей. Благодаря этому они
накапливаются в тканях мозга, легких и других хорошо перфузируемых органах.
Многие препараты этой группы потенцирует эффекты алкоголя, не только
фармакодинамически усиливая его седативное действие, но и фармакокинетически
ингибируя алкогольдегидрогеназу. Антациды, активированный уголь и хлолестирамин
при одновременном приеме снижают всасывание нейролептиков. При необходимости их
совместного приема эти препараты следует назначать за 1 ч до или через 2 ч
после приема нейролептиков.
Объем распределения большинства нейролептиков очень высок и составляет от
13 до 30 л/кг. Это означает, что препараты накапливаются в тканях и органах в
концентрациях, значительно более высоких, чем в плазме крови. Так, содержание
хлорпромазина в мозге в 4—5 раз выше, чем в плазме, галоперидола — в 10 раз, а
клозапина — в 12—50 раз превышает его концентрацию в плазме крови.
Нейролептики легко проникают через плацентарный барьер и в высоких дозах
могут вызывать экстрапирамидные расстройства у новорожденных.
Предполагают, что возраст оказывает определенное влияние на распределение
препаратов в организме. Так, у молодых больных терапевтический эффект
достигается меньшими дозами, чем у пожилых.
У одних нейролептиков определяется слабая зависимость между концентрацией в
плазме и суточной дозой (хлорпромазин), для других характерна линейная
корреляция между этими показателями (галоперидол, клозапин). Концентрация
нейролептиков в плазме разных людей может существенно различаться при одной и
той же дозе. Это зависит от многочисленных факторов, определяющих скорость
метаболизма и объем распределения препаратов — возраста, курения, пола, массы
тела и пр.
Связь концентрации нейролептиков в крови с их терапевтическим эффектом
очень сложна. Между ними нет прямой зависимости. По-видимому, антипсихотическое
действие обусловлено медленно развивающейся адаптивной реакцией, требующей для
своей реализации от нескольких дней до нескольких недель, а не простой
дозозависимой блокадой допаминовых рецепторов, которая проявляется в течение
нескольких часов после приема уже первой дозы (например, повышение уровня
пролактина в крови, развитие экстрапирамидных расстройств, опережающих
антипсихотическое действие и др.). Корреляционная зависимость обнаружена только
между максимальным содержанием препаратов в плазме крови и их периферическими
эффектами — блокада периферических адренергических и холинергических рецепторов
(пульс, размер зрачков, секреция слюны, ортостатическая гипотензия и др.),
которые характерны для многих нейролептических средств.
Нейролептики подвергаются активной биотрансформации, которая происходит не
только в печени, но и в легких, мозге, почках и кишечнике. Именно кишечным
метаболизмом объясняется низкая биодоступность многих нейролептиков.
Метаболизм нейролептиков связан со сложными биохимическими процессами,
такими как окисление, деметилирование, гидроксилирование, конъюгация с
глюкуроновой кислотой и дегалогенизированием, в процессе чего образуются
многочисленные активные и неактивные метаболиты. Так, хлорпромазин (аминазин)
потенциально может образовывать до 168 метаболитов, 70 из которых были
обнаружены у человека, но только 10—12 определяются в организме в значительных
количествах.
Метаболиты галоперидола (в отличие от других нейролептиков) неактивны,
кроме одного, который в процессе своей биотрансформации может вновь
превращаться в галоперидол. Выяснено, что метаболизм галоперидола подчиняется
циркадному ритму: он замедляется во время сна и активизируется днем.
Период полувыведения большинства классических нейролептиков составляет в
среднем 20—40 ч. Так, T1/2 галоперидола имеет свойство удлиняться с 18 ч при
однократном приеме до 70 ч и более при курсовом лечении. Пролонгированные формы
нейролептиков, представляющие собой, как правило, деконоаты, пальмитаты или
энантаты обычных препаратов и назначающиеся парентерально, имеют еще более
длительные периоды полувыведения — порядка 4—20 дней, что связано с их
замедленным всасыванием и элиминацией. Если Т1/2 флуфеназина гидрохлорида
составляет около 20 ч, то Т1/2 его депо-формы энантата равен 2—3 дням, а
депо-формы деконоата увеличивается до 18—21 дня. Соответственно этому
удлиняется и продолжительность нейролептического действия пролонгированных форм.
Она колеблется от 1,5 до 4 нед для разных препаратов.
Повышение дозы нейролептика вызывает усиление клинического эффекта, что
характеризуется установлением равновесного состояния на новом, более высоком
уровне концентрации препарата в крови и тканях. Продолжительность этого
процесса равна приблизительно 4— 5 периодам полувыведения конкретного препарата.
Поэтому смена дозы чаще через 4—5 периодов полувыведения нецелесообразна.
Например, средний T1/2 хлорпромазина равен 30 ч, поэтому равновесная
концентрация препарата при очередном повышении его дозы установится через 5—6
дней (T1/2 x 4 или на 5), следовательно, следующее повышение дозы следует
провести не раньше чем через 5 дней.
Более точные данные о фармакокинетических свойствах нейролептиков можно
было бы получить, изучая элиминацию препаратов, их метаболизм и связь с
белковыми структурами непосредственно в тканях мозга. Однако до настоящего
времени исследования такого рода малочисленны, а результаты не всегда надежны.
Отмечено, что концентрация хлорпромазина и других фенотиазинов в крови
снижается через несколько недель лечения. Возможно, что это объясняется
аутоиндукцией, т.е. способностью препаратов повышать скорость собственного
метаболизма или же накоплением антихолинергического действия, которое приводит
к снижению абсорбции и повышению кишечного метаболизма препаратов. На практике
это может проявиться тем, что в начале лечения необходимый терапевтический
эффект достигается меньшими дозами, чем при длительном лечении.
Б
|
|