деленной предметной формы. 

К этому постепенно добавляется ощущение неподлинности и пустоты повседневной 
жизни; все личные дела человека, которые прежде были для него так интересны и 
поглощали так много внимания, психологически как бы отступают на задний план, 
утрачивают свою важность и ценность. Возникают новые проблемы. Индивид начинает 

искать исток и назначение жизни; задаваться вопросом, почему столь многое он 
принимал раньше на веру, считал само собой разумеющимся: спрашивать, например, 
в 
чем смысл его страданий и страданий других людей, чем могут быть оправданы 
многочисленные превратности человеческой судьбы и т. д. 

На этой стадии человеку свойственно неверно понимать и неверно истолковывать 
свое состояние. Не понимая значения этих новых умонастроений, многие считают их 

отклонением от нормы, выдумками и причудами. Будучи встревожены возможностью 
утраты психического равновесия, люди стараются как-то бороться с этими 
отклонениями, отчаянно пытаясь удержаться за ускользающую от них "реальность" 
обычной жизни. Нередко они даже с еще большим энтузиазмом бросаются в водоворот 

внешней деятельности, пытаясь найти себе новые занятия, новые стимулы и новые 
ощущения. Этими и другими средствами они могут временно поправить свое 
расстроенное состояние, но вернуть себе былую устойчивость до конца они уже не 
могут. В глубинах их существа продолжается брожение, которое подтачивает основы 

их повседневного существования и которое, иногда долгое время спустя, обычно с 
новой силой прорывается на поверхность. Состояние тревоги и беспокойства 
становится все более мучительным, а ощущение внутренней пустоты -- невыносимым. 

Человек чувствует, что сходит с ума: то, что составляло его жизнь, теперь 
большей частью исчезло для него, как сон, тогда как новый свет еще не явился. 
Правда, он даже не подозревает о существовании такого света или не в силах 
поверить, что свет этот когда-то его озарит. 

Нередко состояние такого внутреннего расстройства сопровождается нравственным 
кризисом. Просыпается или обостряется совесть; возникает новое чувство 
ответственности, а вместе с ним тяжкое чувство вины и муки раскаяния. Человек 
судит себя по всей строгости и впадает в глубокую депрессию. На этой острой 
стадии нередко приходят мысли о самоубийстве. Человеку кажется, что 
единственным 
логическим завершением его внутреннего крушения и распада может быть физическое 

уничтожение. 

Вышеизложенное представляет собой не более чем общую схему такого рода 
переживаний. Действительные реакции и переживания людей очень различны. Многие 
вообще не доходят до острой стадии, тогда как другие оказываются здесь едва ли 
не одним скачком. Некоторые мучаются главным образом сомнениями 
интеллектуального порядка и метафизическими проблемами: у иных на передний план 

выступает эмоциональная подавленность или нравственный кризис. 

Эти многообразные проявления кризиса очень напоминают симптомы, которые 
считаются признаками психоневрозов и пограничных шизофренических состояний. 
Вызванные кризисом стресс и переутомление порождают в некоторых случаях и 
физические симптомы, такие как нервное напряжение, бессонница и многие другие 
расстройства (пищеварения, кровообращения, желез внутренней секреции). 

Как правило, дифференциальный диагноз установить несложно. Сами по себе 
симптомы 
могут быть теми же, что и в случае обычного психического расстройства; но 
тщательный анализ их появления, изучение личности данного пациента во всей ее 
полноте и (что самое важное) выяснение его действительной экзистенциальной 
проблемы показывает, что природа и уровень данного патогенного конфликта иные. 
В 
обычных случаях конфликт возникает либо между "нормальными" влечениями, либо 
между этими влечениями и сознательным эго, либо между эго и внешним миром (в 
особенности близкими родственниками -- родителями, супругом или супругой, 
детьми). Напротив, в рассматриваемых нами случаях конфликты порождаются 
пробуждением новых помыслов, стремлений и интересов нравственного, религиозного 

или духовного свойства вроде тех, которые были упомянуты выше; выяснить их 
наличие нетрудно -- стоит лишь признать реальность и валидность этих факторов, 
не отмахиваясь от них как от "плодов воображения" или "превращенных форм" 
социальных запретов, В общем эти конфликты и их симптомы можно рассматривать 
как 
следствия кризиса в ходе развития, кризиса роста личности пациента. 

Возможно следующее осложнение: наличие у одного и того же пациента симптомов, 
проистекающих в той или иной пропорции из обоих источников; но и в данном 
случае 
критерием их различения служи