Лидером социогенетического направления являлся А.Б. Залкинд, который 
совместно с Блонским еще в начале 20-х годов был инициатором перестройки 
психологии на основе марксизма и считал детскую психологию ведущей областью 
психологической науки. Будучи одним из основателей отечественной детской 
психологии, Залкинд пережил вместе с ней все ее взлеты и падения. Пытаясь 
отвести от этой науки обвинения в «антинародности и асоциальности», он 
согласился подготовить первый вариант постановления ЦК «О педологии». Однако 
его стремление ценой многих компромиссов уберечь науку от разгрома не 
оправдалось, так как в реальном постановлении, которое вышло в июле 1936 г., 
объявлялось о директивном закрытии педологии, которая была объявлена 
«лженаукой». Прочитав этот указ, Залкинд скоропостижно скончался от инфаркта, 
не в силах перенести гибель всех своих трудов и стремлений.
       "Рассматривая закономерности развития детской психики, Залкинд не 
отрицал большой роли биологических факторов, однако источник развития он видел 
в окружающей ребенка социальной среде. Он был категорически не согласен со 
взглядами на ребенка как на мистика и индивидуалиста, действующего под влиянием 
внушения и инстинкта, который должен спокойно изживать эти особенности своей 
психики в первые годы жизни. Залкинд подчеркивал, что нервная система человека 
является продуктом его социального развития, причем изменения в биологических 
структурах, по его мнению, доказывают данные генетиков, рефлексологов и 
психоаналитиков. 
       Анализ взглядов представителей социогенетического направления показывает,
 что попытки построения психологической теории на основе материализма исключали 
возможность игнорирования биологических факторов в развитии психики. Позиция 
Залкинда, Моложавого, Залужного и других ученых была не в отрицании 
наследственности, но в борьбе с «хвостизмом», как писал Залкинд, имея в виду, 
что психолог не должен идти на поводу у наследственности. Такая теория отвечала 
и социальному заказу общества – в недолгий исторический срок преодолеть 
наследие капитализма и сформировать «нового человека». Таким образом, главное, 
что объединяло большую группу ученых и практических работников, которые 
относили себя к этому направлению, – это уверенность в возможности при 
целенаправленной и четкой организации среды добиться быстрых и нужных для 
общества изменений в психике ребенка.
       Таким образом, разница между представителями биогенетического и 
социогенетического направлений была не столько во взглядах на роль 
наследственности и среды, сколько в решении вопроса о том, насколько 
биологические механизмы, лежащие в основе психического развития, пластичны и 
гибки, т.е. насколько среда может на них воздействовать. Сам факт возможности 
воздействия среды,- так же как и связь этих воздействий с нервной системой, не 
отрицался ни одним направлением. Но так как границы пластичности и гибкости 
нервной системы понимались по-разному, наибольшие расхождения заключались в 
оценке методов обучения и воспитания, предлагаемых психологами разных 
направлений.
        Большое значение для исследования роли биологических и социальных 
факторов в психическом развитии сыграли работы В.М. Бехтерева. Разрабатывая 
свою объективную психологию как психологию поведения,, основанную на 
экспериментальном исследовании рефлекторной природы человеческой психики, 
Бехтерев, тем не менее, не отвергал сознания, включая, в отличие от 
бихевиористов, и его в предмет психологии, так же как и субъективные методы 
исследования психики, в том числе самонаблюдение. Основные положения новой 
науки изложены им в работах «Объективная психология» (1903) и «Общие основы 
рефлексологии» (1918). Он исходил из того, что рефлексологические исследования, 
в том числе рефлексологический эксперимент, не противоречат, не заменяют, но 
дополняют данные, полученные при психологических исследованиях, при 
анкетировании и самонаблюдении. В принципе, говоря о связи между рефлексологией 
и психологией, можно провести аналогию о соотношении между механикой и физикой, 
так как известно, что все многообразные физические процессы можно свести к 
явлениям механического движения частиц. Аналогичным образом можно допустить, 
что все психологические процессы сводятся в конечном счете к различным типам 
рефлексов. Но если из общих понятий о материальной точке нельзя извлечь 
свойства реальной материи, то и невозможно вычислить логически конкретное 
многообразие изучаемых психологией фактов только из формул и законов теории 
рефлексов.Г Вдальнейшем Бехтерев исходил из того, что рефлексология в принципе 
не может заменить психологию,]и последние работы его института, в частности 
исследования В.Н: Оси-повой, Н.М. Щелованова, В.Н. Мясищева, постепенно выходят 
за рамки рефлексологического подхода.
       Говоря о значении рефлексологии, Бехтерев подчеркивал, что 
научно-объясняющая функция, содержащаяся в понятии рефлекса, основана на 
предпосылках механической и биологической причинности. Принцип механической 
причинности, с его точки зрения, опирается на закон сохранения энергии. 
Согласно этой мысли, все, в том числе и самые сложные и тонкие, формы поведения 
можно рассматривать как частные случаи действия общего закона механической 
причинности, так как все они не что иное, как качественные трансформации единой 
материальной энергии. |Надо отметить, что в таком стремлении связать 
психическую деятельность с энергетическими законами, в частности с законом 
сохранения энергии, Бехтерев не был одинок, эти попытки были достаточно 
популярны в начале века не только в отечественной, но и в мировой психологии. 
Взгляды, связанные с переложением теории энергетизма Маха, высказывались такими 
известными учеными, как В. Вундт, Д.Н. Овсянико-Куликовский, Л.Н. Петражицкий и 
другими психологами, и легли в основу популярной в то время теории психологизма.