и мифов, которые рассказывают матери и няни маленьким детям, чтобы неудачными 
примерами они не портили детей. Точно так же он отвергал театр, за исключением 
нескольких высоко моральных эпических произведений, но ни в коем случае не 
комедий. Вслед за театральными масками им были отвергнуты и музыкальные 
инструменты, за исключением лиры и кифары для города и пастушьей свирели для 
деревни. При этом он исходил из того, что только небольшой круг музыкальных 
произведений пригоден для воспитания юношества и способен сформировать 
социально значимые и одобряемые идеалы. Так, положительную роль играла та 
музыка, которая придавала словам дополнительный лад, новое значение. Платон 
писал о том, что детей надо учить соединять поэтические (эпические) строфы с 
музыкой, так как такие упражнения заставляют души детей свыкаться с правильными 
чередованиями и ладами, чтобы они становились более кроткими, чинными и 
уравновешенными.
       Если Платон считал чувство злом, то Аристотель, напротив, писал о 
важности воспитания чувств у детей, подчеркивая необходимость умеренности и 
разумного соотнесения чувств с окружающим. Большое значение он придавал и 
аффектам, которые возникают независимо от воли человека и борьба с которыми 
невозможна. Поэтому он и говорил о роли искусства, прежде всего искусства 
драматического, которое, вызывая соответствующие аффекты у зрителей и 
слушателей, способствует катарсису, т.е. очищению от аффекта, одновременно 
обучая и детей и взрослых культуре чувств.
       Аристотель доказывал, что эмоциональное подкрепление помогает ребенку 
различать хорошее и плохое, оно является первым этапом в формировании понятий 
добра и зла, которые уже безэмоциональны. Таким образом, чувства и произведения 
искусства, которые их вызывают, по мнению Аристотеля, служат как бы ступеньками 
в процессе познания, дают возможность перейти от частного к общему, формируя 
основу чистого разума. Именно благодаря познавательной составляющей, имеющейся 
в каждой эмоции, человек и получает удовольствие от произведений искусства, от 
созерцания картин и скульптур, от спектаклей и стихов. При этом не надо бояться 
показывать и дурные образцы, считал ученый, так как ребенок должен знать и о 
них, и лучше пережить их в воображении, чем стремиться к ним в реальной жизни, 
как часто бывает при сокрытии дурного от детей. Поэтому в отличие от Платона, 
который считал необходимым жестко регламентировать чтение и прослушивание 
музыки, Аристотель признавал полезность разнообразных жанров, а не только 
маршей или гимнов, воодушевляющих людей на работу.
       Он также говорил о необходимости совершенствования технической стороны 
искусства, важности обучения с ранних лет живописи и музыке, так как считал, 
что в произведениях важна не только содержательная сторона, но и4 способ их 
выполнения. Именно техническая сторона связана с эмоциями, подчеркивал он, а 
потому совершенное произведение легче воспринимается и глубже проникает в душу 
человека.
       Поэтому, особенно если мы хотим, чтобы дети лучше поняли определенное 
понятие, надо его подавать в совершенном виде, в виде, например, хорошо 
написанной и сыгранной пьесы, после которой появляется желание быть такими же 
нравственными и добрыми, как ее герои, либо возникает негодование на них и 
стремление не быть на них похожими. Искусство особенно важно для воспитания 
нравственности, так как понятия о добре и зле, будучи абстрактными и чисто 
разумными, могут не вызвать в ребенке желания следовать этим нормам, но, 
получив определенную, положительную или отрицательную, окраску, вызовут желание 
вести себя соответствующим образом.
       Разным у этих ученых было и понимание творчества и его роли в 
психическом развитии. Платон рассматривал творчество как собственную активность 
души, проявляемую ею при актуализации дремавших в ней знаний, т.е. процесс 
осознания тех смутных знаний, которые уже существовали в душе. Однако в основе 
такого процесса лежит не творческое, а репродуктивное воображение, так как при 
этом душа не изобретает ничего нового, а только вспоминает, репродуцирует те 
знания и те связи между отдельными понятиями, которые уже существовали, хотя и 
не были никем осознанны. Именно такой подход к творчеству отображен в следующих 
строках: «Тщетно, художник, ты мнишь, что творений своих ты создатель, вечно 
носились они над землею, незримые оку». При таком понимании личность творца не 
является значимой, так как художник лишь транслирует то, что в нем было 
заложено, причем транслирует не только содержание, но и форму, в которой оно 
задано. Поэтому-то, считал Платон, и не надо учить детей технической, 
инструментальной стороне искусств, не надо стремиться к индивидуализации их 
личности, так как она все равно не накладывает отпечаток ни на форму, ни на 
содержание художественных произведений, созданных автором, и осознанная мысль 
сама примет нужную форму, отольется в нужных словах, если художник правильно 
осознает то, что уже носилось в смутных образах в его душе.
       Аристотель же подчеркивал новаторский и авторский характер научного и 
художественного творчества. Развитие нового знания основывается на собственной 
активности человека, а потому так важно уже с раннего возраста обучать детей 
творчеству, умению наблюдать и понимать людей, их переживания. Доказывая, что 
отпечаток личности творца лежит на его произведениях, Аристотель не только 
приводил примеры того, как разные художники по-разному трактуют одни и те же 
сюжеты, но и доказывал необходимость развития самостоятельности, активности и 
индивидуальности при воспитании детей, так как в противном случае из них 
никогда не выйдут выдающиеся ученые и художники.
       Он также, в отличие от Платона, говорил о необходимости развивать знания 
о ремесле, навыки к определенной творческой деятельности с детства (например, 
учить рисовать, лепить), так как дети наиболее восприимчивы к обучению и чем