утомлением, вновь возвращаются к своей прежней высоте после отдыха и сна; что 
вызванные болезнью или разлучением регрессии длятся не многим более, чем их 
причины, и т.д. (Клиническое наблюдение показывает, что детям нужно различное 
время, чтобы после подобных происшествий вернуться на высоту их прежнего уровня 
развития.) Но оптимистические ожидания этого рода слишком уж часто не сбываются.
 Шоковые переживания, страхи, тяжелые заболевания и разочарования являются 
следствием регрессии в развитии и не появляются спонтанно: инстинктивная 
энергия остается связанной с целями, которые не соответствуют возрасту ребенка; 
функции Я и СВЕРХ-Я остаются пониженными; дальнейшее развитие ребенка 
оказывается поврежденным и выбитым из колеи. Там, где регрессии становятся 
перманентными, вместо того, чтобы оставаться временными,
       156
      А.Фрейд
      они перестают играть роль элемента нормального развития и превращаются в 
патогенные факторы. Сейчас мы ищем надежные критерии, которые должны позволить 
нам отличать перманентные регрессии от временных. Только тогда, когда мы найдем 
такие критерии, станет возможным прогнозировать дальнейшее развитие ребенка 
(нормальное или ненормальное). Но, несмотря на все усилия, на основе наших 
предшествующих знаний мы не в состоянии оценить в начале обратных движений, как 
далеко они пойдут, как долго они будут длиться, и хорошо ли, что они 
представляют собой не больше, чем преходящее состояние, не имеющее никаких 
последствий. Генетические линии в связи с регрессивными процессами С нашим 
пониманием нормальной (и ненормальной) роли регрессии растет также наше 
понимание процессов различных линий развития. Мы начинаем понимать, почему 
движение по линиям при всех обстоятельствах должно быть двойственно направлено, 
и почему обратные шаги по ним не менее оправданны, чем продвижения вперед. Мы 
считаем не очень опасным, если поведение детей периодически ухудшается; 
привычки сна и питания более раннего возраста вновь всплывают в более поздние 
детские годы (например, при болезни); если даже более старшие дети, ища 
утешения и защиты, возвращаются к примитивнейшим формам пре-эдипальной связи с 
матерью (особенно под давлением страха, перед отходом ко сну и т.д.). Мы 
начинаем также понимать, что не на пользу здоровому развитию идет то, что 
взрослое окружение крити чески и осуждающе противостоит таким явлениям и тем 
самым способствует вьггеснениям и задержкам у ребенка, которые преграждают ему 
путь в прошлое. Итак, негармоничное личностное развитие основывается на целом 
ряде причин. Неравномерный прогресс по линиям развития, с одной стороны, и 
неравномерно длящиеся регрессии, — с другой, встречаются вместе и смешивают 
свое влияние. При этих обстоятельствах неудивительно, что индивидуальные 
различия между людьми так велики, отклонения от прямой линии развития заходят 
так далеко и определение строгой нормы так неудовлетворительны. Постоянные 
взаимовлияния прогреса и регресса приносят с собой бесчисленные вариации в 
рамках нормального развития.
      Глава 4 Патологическое детское развитие /масштабы и оценки/
      Общие точки зрения
      Переход от разнообразных вариаций в рамках нормы к действительной 
патологии является плавным, зависящим скорее от изменений в количественном 
соотношении, чем от различий в сущности. Согласно нашим психоаналитическим 
представлениям психическое равновесие человека основывается, с одной стороны, 
на отношении его внутренних инстанций друг к другу; с другой стороны, на 
отношении его личности в целом к внешнему миру, т.е. на связях, которые 
подвержены постояншлм колебаниям. Инстинктивная энергия спонтанно возрастает 
или падает, в зависимости от проживаемой индивидом фазы развития: так, например,
 в латентном периоде (ослабление), в пубер-татности (увеличение), в климаксе 
(увеличение). Силы Я и влияние СВЕРХ-Я снижаются, если на эти инстанции 
оказывается давление, точно так же, как и в состоянии усталости, при физической 
болезни и в преклонном возрасте. Распределение желаний возрастает, если из-за 
потери объекта или других лишений понимаются возможности удовлетворения. З.
Фрейд говорит в связи с этим, "что мы не можем проводить резкую границу между 
"невротиками" и "нормальными" детьми и взрослыми; что "болезнь" есть чисто 
практическое суммарное понятие, что предрасположение и переживание должны 
сойтись, чтобы преодолеть порог для достижения этой суммации; что вследствие 
этого многие индивиды то и дело переходят из класса здоровых в класс 
невротических больньис, хотя гораздо меньшее количество проделывает путь в 
другую сторону..." (Собр. соч., VII, 376). То, что эти положения касаются 
человека любого возраста, "детей так же, как и взрослых", не значит, что 
границу между здоровым и больным, нормальным и ненор-
       158
      А Фрейд
      мальным еще сложнее провести у первых, чем у последних Изложенная выше 
картина детской сущности показывает, что соотношение сил между ОНО и Я 
находится в постоянном колебании, что приспособление и защита, благоприятные и 
болезненные влияния проникают друг в друга; что каждое продвижение от одной 
ступени развития к другой несет с собой опасность остановок, задержек, фиксаций 
и регрессий, что инстинкт и Я развиваются разными темпами и тем самым могут 
вызвать беспорядок в продвижении по отдельным линиям развития, что времен ные 
регрессии превращаются в длительные состояния, короче, что число влияющих 
факторов, мешающих, подрывающих или разрушающих психическое равновесие, едва ли 
можно оценить Диагностик, который должен создавать порядок в этих явлениях, 
находится в сложном положении, в кото ром имеющиеся системы классификации ему 
мало в чем могут помочь Современное состояние детского анализа показывает