наблюдений креативной деятельности подростков (Bemfeld, 1924). Бернфельд 
отмечает, что мотив, побуждающий записывать свои фантазии, надо искать не в 
самой фантазии, а вне ее. Он считает, что подобная творческая активность 
управляется обычными амбициями эго; например, подростковое стремление 
воздействовать на окружающих через поэзию или заслужить таким образом любовь и 
уважение. Согласно этой концепции, превращение фантазии с рыцарем в написанную 
историю выглядит следующим образом.
   В свете амбиций, как мы можем сразу отметить, личная фантазия превращается в 
акт коммуникации, адресованный другому. В процессе этой трансформации заботу о 
собственных потребностях сменяет внимание к возможному читателю. Можно 
отказаться от непосредственного извлечения удовольствия из содержания истории, 
поскольку сам процесс написания удовлетворяет честолюбивые амбиции, принося 
удовлетворение. Поскольку автор отказывается от непосредственного извлечения 
удовольствия, снимается необходимость согласовывать определенные, наилучшим 
образом подходящие для извлечения удовольствия, эпизоды истории 
(кульминационные точки фантазии). По этой же причине в написанной истории (как 
это видно из факта включения сцен пыток) можно не считаться с ограничениями, 
накладываемыми на фантазии, в которых запрещены сцены избиения.
В письменной истории любой материал фантазии используется как равноценный, 
отбор руководствуется только целями повествования. Чем интересней будет 
материал, тем сильнее воздействие на других и соответственно наибольшим будет 
собственное опосредованное наслаждение. Отказываясь от личного удовольствия, 
чтобы произвести впечатление на других, автор проходит важный путь развития: 
она трансформирует свою аутичность в социальную активность. Мы можем сказать:
она нашла дорогу от воображения обратно к реальности.

84 Раздел II. Фантазии и агрессия
К проблеме агрессии1
Новые направления в детской психологии
В последние годы агрессия, деструктивное поведение, их проявления и развитие 
оказались в центре внимания специалистов, работающих в области образования, 
детской психологии и детской терапии. При этом находит все большее признание 
тот. факт, что нормальное и ненормальное эмоциональное развитие i не может быть 
понято без соответствующего объяснения роли, которую играют агрессивные 
тенденции и установки. У нормальных детей агрессия прежде всего изучается как 
особенность их социального реагирования. У ненормальных детей (задержка 
развития, различные степени регресса в развитии, асоциальные склонности или 
склонности к правонарушениям) агрессия выступает важным патогенным фактором.
   Именно в связи с этими тенденциями в современной детской психологии роль 
агрессии в нормальном и аномальном детском развитии стала предметом обсуждения 
большинства участников конгресса. Из предыдущих сообщений может создаться 
впечатление, что выбор темы связан с результатами клинического опыта и 
наблюдений, полученных в последние годы войны. Психологи во всем мире были 
поражены масштабами и особой жестокостью агрессии, выплеснутой отдельными 
людьми и целыми нациями в ходе войны, и силой влияния этой агрессии на детей и 
взрослых, оказавшихся жертвами. Практический опыт подобного рода подводит к 
необходимости его теоретического обоснования для лучшего понимания феноменов, 
которые приходится наблюдать.
С другой же стороны, это объяснение, кажущееся очевидным на первый взгляд, 
оказывается ошибочным при ближайшем рассмотрении. На самом деле во время 
последней войны мы не узнали об агрессии больше, чем знали до этого. В 
истори»';
человечества не было периода, когда в распоряжении наблюда- • •гелей материала 
такого рода было недостаточно. Агрессия и ее
' Текст дан по изданию: Фрейд А. Теория и практика детского психоанализа. Т. II.
 М., 1999. С. 364-376.

К проблеме агрессии 85
роль в человеческих отношениях всегда были объектами наблюдений, доступными на 
протяжении всей современной истории, насыщенной войнами между народами, 
гражданскими войнами, расовыми войнами, притеснениями либо истреблениями 
меньшинств, религиозными гонениями, преступлениями, связанными с геноцидом. 
Кроме того, проявления агрессии во все времена наблюдались среди детей.
Дети всех возрастных групп демонстрируют попытки насилия, агрессии, стремление 
к разрушению. Пожалуй, родители и воспитатели в прошлом были больше изумлены 
этим проявлением природы ребенка, чем ныне. Кроме всего прочего, суровость 
образовательных мер прошлого была направлена на пресечение «нехорошей» 
склонности детей к насилию, стремления к удовольствию, желания причинять вред, 
наносить обиды и совершать разрушения. Таким образом, в области изучения 
агрессии изменился не круг рассматриваемых феноменов, а подход тех, кто их 
наблюдает и описывает эти феномены. Склонность предшествующих психологов 
отворачиваться от грубых и наиболее неприятных проявлений человеческой натуры, 
особенно когда дело касалось детей, отрицать существование подобных проявлений 
или в лучшем случае преуменьшать их значимость сменилась противоположным — 
решением тщательно исследовать эти формы поведения, изучить и подробно описать 
их, проследить их источники и оценить их роль в нормальном и аномальном 
индивидуальном развитии ребенка.
Психоаналитическая переориентация
Справедливо считать, что такое изменение подхода в детской психологии было 
результатом работы и открытий психоанализа с начала века или даже раньше.