онце концов удается отомстить первичным 
объектам, используя при этом обходной путь самонаказания и всячески истязая их 
при помощи своей болезни, которую они развили в себе, чтобы избежать 
необходимости открыто выражать враждебность к своим любимым людям”. Фрейд не 
имел в виду, что депрессивная реакция является преднамеренным маневром 
причинить боль любимому человеку. Он хотел сказать, что между депрессией, 
самоубийством и подавлением враждебности существует взаимосвязь, на которую 
нельзя смотреть сквозь пальцы, если мы хотим понять депрессию человека и его 
склонность к самоубийству.
Когда человек совершает самоубийство, это означает, что он не может жить с 
самим собой. Он больше не может выносить отрицательных и враждебных чувств 
внутри себя, и он не может выразить эти чувства, кроме как через какое-то 
разрушительное действие. Вот почему убийство и самоубийство часто происходят 
вместе: сначала, естественно, убийство, а потом — самоубийство. Один из 
эффективных способов, который я обнаружил, помогающий потенциальным самоубийцам,
 заключается в том, чтобы указать им на то, что их действия частично направлены 
против меня, то есть таким образом они перекладывают вину на меня за мою 
предполагаемую оплошность. Такой подход часто вызывает гнев у пациента, за 
которым следует враждебность по отношению ко мне, уже не столь разрушительная 
для него самого.
Но разве эмоциональное умирание человека не является схожим упреком? Депрессия, 
как и самоубийство, может вызвать огромную вину в семье депрессивного человека. 
Поэтому депрессию также можно рассматривать как крик о помощи. “Смотрите же! Я 
не могу больше сам справляться со своим положением!” Однако если мы хотим 
помочь человеку, находящемуся в депрессии, то поддержка будет неэффективной, 
пока останутся незатронутыми его скрытые отрицательные чувства. Ему нельзя дать 
любовь и одобрение, которых ему не хватало в детстве. Нереально пытаться 
сделать это — он по-прежнему останется в депрессии, как бы доказывая вам: “Вы 
тоже не смогли помочь мне”.
На сознательном уровне человек в депрессии говорит: “Я не хочу откликаться на 
вашу помощь”, и одновременно он выражает свое желание поправиться. Но в его 
бессознательном глубоко скрыты чувства возмущения и обиды, которые усугубляют 
его нежелание отвечать на вашу помощь. Не осознавая эти чувства, он не может 
выразить их. Внешне он ведет себя как человек, который сделает все, чтобы 
вырваться из депрессии. Но он напоминает пловца с якорем, привязанным к его 
ноге. Как бы сильно он ни пытался подняться на поверхность, якорь тянет его 
вниз. Подавляемые негативные чувства с сопутствующим грузом вины действуют 
таким же образом, как якорь. Освободите пловца от якоря — и он с легкостью 
поднимется на поверхность.
Высвободите подавляемые чувства у человека в депрессии — и его депрессивное 
состояние пройдет.
Может возникнуть вопрос: в каждом ли случае депрессии присутствует подавление 
негативных чувств? На него я могу ответить однозначно: да, в каждом. В каждом 
случае, с которым я сталкивался, так или иначе проявлялись эти чувства. Однако 
проявление еще не означает их высвобождения. Ведь только высвобождение этих 
чувств может оказать положительное влияние на депрессивное состояние.
Наличие негативных чувств в бессознательном человека несет ответственность за 
разрушение его самоуважения, потому что они подрывают основы прочного 
самоосознания. Каждый человек, впавший в депрессию, раньше не разрешал себе 
выражать свои негативные чувства. Он затратил всю свою энергию на попытки 
доказать, что он достоин любви. Какое бы самоуважение он ни пестовал, оно все 
равно будет опираться на зыбкий фундамент, и крушение его будет неизбежно. В то 
же время энергия, затраченная на попытку осуществить иллюзию, была отклонена от 
реальной цели жизни — удовольствие и удовлетворение от своего бытия как 
такового. Процесс восстановления энергии, который зависит от удовольствия, был 
сильно ослаблен. В результате человек оказался без основания, на которое можно 
встать, и без энергии, с которой можно двигаться.


Недостаток энергии

Депрессия характеризуется потерей энергии. Этот факт нужно признать, если мы 
хотим понять и лечить ее. Человек в депрессии жалуется на нехватку энергии, и 
большинство наблюдателей соглашаются, что эта жалоба имеет реальные основания.
Все, что касается самого пациента, указывает на его истощение. Все главные 
функции организма, управляющие телом в целом, а не отдельными системами органов,
 подавлены. Количество и сила движений снижены. Данные, записанные на 
видеопленку, также подтверждают это наблюдение, показывая значительное снижение 
подвижности тела в состоянии депрессии по сравнению с нормальным состоянием. 
Такое снижение особенно заметно у людей, находящихся в тяжелой депрессии, 
которые просто сидят большую часть времени, почти не двигаясь. Но даже в 
случаях с менее сильной депрессией наблюдается значительное уменьшение 
спонтанных жестов и становится очевидной нехватка изменений мимики. В состоянии 
депрессии лицо приобретает унылое выражение, кожа кажется сморщенной, как будто 
в ней отсутствует энергия для поддержания тонуса. Нормальная гамма лицевых 
движений — глаз, рта, бровей и т.д. — отсутствует.
Такой низкий энергетический уровень может быть напрямую связан с понижением 
процессов метаболизма в организме. Ранее я уже упоминал, что потеря аппетита — 
обычное явление в депрессивном состоянии. Однако более серьезным нарушением 
является снижение поступления кислорода из-за сильно затрудненного дыхания. 
Дыхание пациента затруднено его депрессивной реакцией. Взаимосвязь между 
депрессивным настроением и депрессивным дыханием настолько очевидна и 
непосредственна, что любые приемы, усиливающие дыхание, делающие его более 
глубоким и плавным, ослабля