т давление депрессивного состояния. Это происходит 
благодаря возрастанию энергетического уровня тела, а также благодаря 
восстановлению потока телесного возбуждения. Усиленное дыхание обычно рано или 
поздно приведет к некоторой форме эмоционального освобождения, которое 
проявится либо в плаче, либо в гневе.
Однако остается вопрос, на который нельзя ответить, — человек в депрессии 
страдает от резкого уменьшения своего уровня энергетики из-за разочарования в 
своих иллюзиях и потери интереса к жизни или же потеря интереса явилась 
результатом снижения доступной ему энергии? На это нельзя ответить, потому что 
мы имеем дело с двумя взаимосвязанными аспектами единой функции организма, а 
именно — способностью поддерживать жизнь или ощущения жизненного потока. Когда 
этот поток в значительной степени истощился, мы говорим о депрессии. Когда он 
замирает совсем, это означает смерть. С другой стороны, обладая силой, поток 
поддерживает высокий уровень энергетики, усиливая процессы обмена веществ и 
одновременно стимулируя интерес к жизни.
С терапевтической точки зрения легче и эффективнее работать с пациентом в 
физической и энергетической области его личности, чем в психической или в 
области его интересов. Любой, кто сталкивался или лечил человека в депрессии, 
знает, как трудно привести его в движение, возбудив у него интерес к жизни. Его 
сопротивление тому, чтобы проявлять активный интерес к миру, огромно. Частично 
это происходит из-за глубоко скрытого негативного отношения, которое он сам не 
осознает и которое должно быть открыто и проработано для достижения длительного 
и прочного результата. Но в большей степени его сопротивление происходит от 
чувства опустошения и истощения, вызванного нехваткой энергии. Если 
депрессивная тенденция еще не успела охватить все структуры личности, часто 
происходит спонтанное восстановление энергии, за которой приходит интерес к 
жизни. Но, как правило, такое возвращение носит временный характер, если 
человек не сможет найти способы поддерживать постоянно свою энергию и интересы 
на должном уровне.
Здесь нужно объяснить феномен отличия между количеством энергии, которой 
человек обладает до наступления депрессивной реакции, и тем низким 
энергетическим уровнем, который у него остается в состоянии депрессии. 
Энергетический контраст между этими двумя состояниями часто поражает и приводит 
в недоумение людей, знавших человека до того, как он заболел. Часто пациенты 
сами замечают такую перемену. Например, один пациент сказал мне: “Перед тем как 
у меня началась депрессия, я был лучшим работником в компании. Я мог работать 
быстрее всех”. То же самое можно сказать и об алкоголике, который казался очень 
энергичным человеком, пока пристрастие к выпивке не одолело его до такой 
степени, что он оказался неспособным работать. И человек до наступления своей 
депрессии, и алкоголик до того, как проблема с выпивкой приняла для него 
серьезный характер, — все они были старательными работниками. Крушение их 
непреодолимой тяги работать усердно сразу вскрыло ее патологическую сущность и 
слабость. (Кажущаяся энергичность рьяного работника обманчива.) Такое сходство 
также указывает на то, что алкоголизм — это своеобразное прикрытие депрессии. 
Алкоголик пьет, чтобы избежать депрессии, хотя в некоторых людях эти два 
симптома часто проявляются одновременно.
Я уже указывал, что коллапс, предваряющий депрессивную реакцию, может 
объясняться крушением иллюзий, иногда он вызывается событием, которое разбивает 
какую-то заветную мечту человека. Но такие случаи встречаются не так часто, как 
те, в которых депрессивную реакцию нельзя связать с каким-то специфическим 
событием. Поэтому здесь, вероятнее всего, имеет место энергетический фактор.
Например, рассмотрим случай с Мартином, который был направлен ко мне на лечение 
из-за сильнейшей депрессивной реакции. Он сидел у себя дома весь день и был не 
в состоянии выполнять никакую работу или взаимодействовать с окружающей средой. 
До наступления депрессии Мартин был очень трудолюбивым человеком, маляром по 
профессии. Он как-то сказал мне с гордостью, что был одним из лучших и мог 
работать по десять часов в день, как заводной. Отдаваясь полностью работе, он 
скопил некоторую сумму, которую вложил в недвижимость. Но этого ему было 
недостаточно, и он проводил почти каждый вечер на общественных и церковных 
собраниях, где развивал бурную деятельность. Но однажды он вдруг почувствовал, 
что потерял всякий интерес к какой-либо деятельности, что, естественно, явилось 
шоком для его друзей.
Сам Мартин никак не мог объяснить свое падение. За время лечения я также не 
смог обнаружить какого-либо специфического события, которое бы спровоцировало 
депрессию. Скорее всего это было что-то незначительное. Ведь достаточно слегка 
прикоснуться булавкой или зажженной сигаретой, чтобы шар лопнул. Но принимая во 
внимание историю Мартина, примечательное событие не имело бы в его случае столь 
важного значения. Он поддерживал свой интенсивный образ жизни в течение почти 
восемнадцати лет. Сколько бы он еще смог прожить таким образом? Человек — это 
не машина, которая нуждается лишь в постоянной заправке топлива, чтобы 
продолжать дальше работать. Человеку необходимо удовольствие и чувство 
удовлетворения от жизни. Удовольствие было чуждо Мартину. Он только работал. 
Даже секс потерял для него привлекательность задолго до того, как на него 
обрушилась депрессия. За все эти годы он постепенно терял интерес к своей жене 
и семье. А другие удовольствия, которым предаются мужчины, — лодочный спорт, 
рыбалка, боулинг и т.д. — Мартин считал ниже своего достоинства.
Он был рьяным, старательным работником, но отнюдь не творческим. В культуре, 
которая в своей шкале ценностей на первое м