собралась уже целая толпа. Яркий свет подчеркивал напряжение, написанное на 
лицах. «Крупная игра!», «Он хочет сорвать банк!» — слышалось то здесь, то там. 
Линд играл смело, с поразительным хладнокровием. Он сидел очень прямо, 
сосредоточенно глядя на стол перед собой, зажав в зубах незажженную папиросу. 
Эйлин была взволнована, как ребенок, получивший в подарок интересную игрушку. 
Она чувствовала себя в центре внимания, и это приводило ее в восторг. Тейлор 
Лорд смотрел на нее, сочувственно улыбаясь. Он симпатизировал ей. Ну что ж, 
пусть забавляется. Надо же ей развлекаться время от времени. Но Линд — дурак! 
Рисковать такими крупными суммами только затем, чтобы пустить пыль в глаза!

— Ставок больше нет! — объявил крупье. Шарик снова пришел в движение и снова 
приковал к себе все взоры. Он крутился и крутился, и Эйлин вся превратилась в 
напряженное ожидание. Щеки у нее разгорелись, глаза сияли.

— Если мы проиграем, — сказал Линд, — удвоим еще раз ставки, а если нам снова 
не повезет, — покончим на этом. — Он проиграл уже около трех тысяч долларов.

— Да, да, конечно. Только, мне кажется, лучше кончить сейчас. Ведь в случае 
проигрыша мы потеряем еще две тысячи долларов. Вы не думаете, что уже хватит? 
Нельзя сказать, чтобы я принесла вам счастье!

— Вы сами — счастье, — прошептал Линд. — Единственное счастье, которое мне 
нужно. Попытаем удачи еще раз. Еще один последний раз вместе — идет? Если мы 
выиграем, я кончу на этом.

Эйлин кивнула, и в ту же секунду шарик с легким стуком остановился, и крупье, 
выплатив несколько мелких ставок, неторопливо сгреб все остальное золото в 
специальное отверстие в столе. Зрители отозвались на это вздохом разочарования, 
сочувственным шепотом.

— Сколько у них было поставлено? — спросила мисс Лэнмен, глядя на Мак-Кибена 
расширенными от изумления глазами. — По-моему, уйма денег!

— Тысячи две, вероятно. Не так уж много в конце-то концов. Бывают игры, когда 
ставки достигают восьми, десяти тысяч. Всяко бывает. — Мак-Кибен был настроен 
скептически.

— Да, да, конечно, но это случается не так уж часто, я думаю!

— Послушайте, Польк! — воскликнул Риз Грайер, приближаясь к Линду и дергая его 
за рукав. — Если вам непременно нужно освободиться от ваших денег, так отдайте 
их лучше мне. Я не хуже этого крупье сумею сгрести их; пригоню небольшую тачку, 
отвезу домой и найду им хорошее применение. Ведь это ужас, как вы зарываетесь!

Линд отнесся к своей потере совершенно невозмутимо.

— Ну, теперь удвоим ставки и либо вернем весь проигрыш, либо пойдем вниз и 
будем пить шампанское к есть гренки с сыром. Что бы вы хотели получить на 
память об этом вечере, миссис Каупервуд? Впрочем, я знаю одну премилую вещицу!

И он, улыбаясь, разменял еще одну пачку банкнот. Эйлин медленно, словно с 
неохотой, раскладывала ставки. Она не одобряла такой азартной игры и вместе с 
тем невольно увлеклась — ей нравился риск. Через несколько минут ставки были 
сделаны — в тех же комбинациях, только удвоенные — ровно четыре тысячи долларов.
 Раздался голос крупье, шарик побежал по кругу и остановился. Крупье выплатил 
триста долларов и забрал все остальное.

— Ну вот, теперь можно приниматься за гренки, — беззаботно воскликнул Польк 
Линд, оборачиваясь к Тейлору Лорду, который, улыбаясь, стоял за его стулом. — 
Нет ли у вас спичек, Лорд? Нам здорово не везло сегодня, ничего не скажешь.

Линд в душе был слегка раздосадован, он надеялся выиграть и часть денег 
истратить на ожерелье или другую безделушку для Эйлин. А теперь придется 
раскошелиться еще и на подарок. Вместе с тем он чувствовал некоторое 
удовлетворение оттого, что показал Эйлин, как легко и беззаботно можно 
просаживать в рулетку крупные суммы. Это явно произвело на нее впечатление. Он 
встал и предложил ей руку.

— Итак, мы проиграли, миледи, — сказал он шутливо. — Но я надеюсь, что это вас 
немножко позабавило? Последняя комбинация, в случае удачи, могла бы принести 
вам неплохой выигрыш. Ну, не повезло сегодня — в другой раз повезет.

И он ласково и беспечно улыбнулся Эйлин.

— Но я должна была принести вам счастье и не принесла, — сказала она.

— Вы — единственное счастье, к которому я стремлюсь, — лишь бы вы захотели мне 
его дать. Прошу вас, приходите завтра к Ришелье, мы позавтракаем вместе, 
хорошо?