отправляющийся в новое, неведомое плавание! Это радостное ощущение усилилось, 
когда к нему неожиданно подошел посыльный и подал ему телеграмму на испанском 
языке:



«Солнце всходит над Англией в миг, когда ты причалил. Серебряные врата 
открываются перед тобой на пути к великим деяниям и к великой славе. Море было 
серым без тебя, Orо del Oro[2 - Золотой из золотых (исп.).]».


Ну, конечно, это Беренис, и он улыбнулся, подумав, что он вот-вот увидит ее.

Тут его со всех сторон обступили репортеры. Куда мистер Каупервуд думает 
направиться отсюда? Правда ли, что он ликвидировал все свои чикагские 
предприятия? В Лондоне прошел слух, что он приехал сюда с целью купить 
знаменитую картинную галерею. Так ли это? На все эти вопросы он отвечал 
сдержанно, осторожно, но весьма приветливо и с любезной улыбкой. Если от него 
хотят точного ответа, — он предпринял это путешествие с целью хорошенько 
отдохнуть, у него давно не было настоящего отдыха. Нет, он не ликвидировал 
своих чикагских предприятий, он только реорганизует их. Нет, он приехал в 
Лондон не затем, чтобы купить коллекцию лорда Фэрбенкса. Он когда-то видел ее и 
чрезвычайно восхищался ею, но ему никогда и в голову не приходило, что ее можно 
купить.

В течение всей этой церемонии Эйлин стояла рядом с Каупервудом, упиваясь 
сознанием своего вновь обретенного величия. Художник, присланный «Иллюстрейтед 
ньюс», тут же сделал с нее набросок.

Когда репортеры несколько поутихли, Джеркинс с Клурфейном протиснулись вперед и,
 засвидетельствовав Каупервуду свое нижайшее почтение, попросили его не 
оглашать своих намерений до тех пор, пока он не предоставит им возможности 
поговорить с ним. И Каупервуд благосклонно ответил:

— Хорошо, если вам так угодно.

После этого, уже в отеле, Джемисон пришел к нему доложить о телеграммах, 
которые поступили на его имя, и о том, что мистер Сиппенс дожидается в номере 
741, когда ему можно будет явиться к мистеру Каупервуду, и что лорд Хэддонфилд, 
с которым мистер Каупервуд встречался еще много лет тому назад в Чикаго, просит 
супругов Каупервуд пожаловать к нему в усадьбу на субботу и воскресенье, а 
некий известный южноафриканский банкир — барон из евреев, — находящийся сейчас 
проездом в Лондоне, просит мистера Каупервуда позавтракать с ним: у него к 
мистеру Каупервуду важное дело, касающееся Южной Африки. Германский посол 
приветствует мистера Каупервуда в Лондоне и просит пожаловать на обед в 
посольство. Из Парижа телеграмма от филадельфийского банкира Долэна:



«Если вы по приезде в этот городишко не кутнете со мной, клянусь задержать вас 
на границе. Не забудьте, я знаю о вас не меньше, чем вы обо мне».


Казалось, крылья богини судьбы рассекали воздух над самой его головой.

Заглянув к Эйлин и убедившись, что она прекрасно устроилась в отведенных ей 
апартаментах, Каупервуд послал за Сиппенсом. Сиппенс, в новом весеннем пальто, 
суетливый, похожий на птицу, сразу принялся выкладывать все, что, по его мнению,
 важно было знать Каупервуду: Гривс и Хэншоу запутались окончательно, они 
сейчас в совершенном тупике. Лучшей зацепки, чем эта концессия на линию 
Чэринг-Кросс, которую они держат в своих руках, для Каупервуда и быть не может. 
Мистер Каупервуд завтра же может поехать с ним осмотреть эту запроектированную 
ветку. Конечно, заполучить контроль над центральной кольцевой линией было бы 
куда важнее, — тогда можно было бы планировать любое объединение сети. Но 
Чэринг-Кросс очень удобно присоединить к кольцу, и, если она уже будет у него в 
руках, это даст ему несомненное преимущество, какие бы шаги он ни вздумал 
предпринять относительно центральной или какой-либо другой линии. Кроме того, 
тут много всяких концессий, или контрактов, скуплено спекулянтами в расчете на 
то, чтобы перепродать их потом за большие деньги каким-нибудь строителям или 
пайщикам; все это можно будет разузнать подробнее.

— Весь вопрос в том, как нам сейчас за это взяться! — задумчиво сказал 
Каупервуд. — Вы говорите, Гривс и Хэншоу в тупике? Но ко мне они больше не 
обращаются. А между тем Джеркинс успел, по-видимому, поговорить с этим 
Джонсоном из Электро-транспортной компании, и тот, при условии, что я пока 
ничего предпринимать не буду, обещал созвать группу пайщиков, заинтересованных 
в центральной линии, — туда как будто входит и этот ваш Стэйн, о котором вы мне 
писали. Так вот, Джонсон предполагает свести меня с ними, по-видимому для того, 
чтобы мы вместе могли обсудить эту проблему соединения с центральной линией или 
со всем подземным транспортом. И это значит, что я пока должен воздержаться от