ло срочно куда-нибудь ехать,  и он  вызывал  негра,  чтобы  тот  его
сопровождал.  Дамиану  достаточно  было  только снять ружье и дойти до
каза-гранде.  Ослы уже бывали всегда  оседланы.  Когда  Синьо  выезжал
верхом,  то и Дамиан ехал на осле позади хозяина, на луке седла висело
ружье - на дороге мог спрятаться человек Орасио.  Случалось, что Синьо
Бадаро подзывал негра к себе, и тогда они ехали рядом, разговаривали о
плантациях,  об урожаях,  о какао и о многих других вещах, связанных с
фазендой.  То  были счастливые для негра Дамиана дни.  Счастливыми они
были еще и потому,  что,  когда путники приезжали к цели поездки  -  в
Рио-до-Брасо,  Табокас,  Феррадас  или Палестину,  полковник давал ему
бумажку в пять мильрейсов, и он отправлялся к женщине и проводил с ней
остаток ночи.  Он и там ставил ружье в ногах кровати, потому что Синьо
мог пожелать вернуться в любой момент,  и мальчишка из  поселка  бегал
тогда  по  притонам  в  поисках негра.  В таких случаях он вскакивал с
постели - однажды ночью ему пришлось оторваться от женщины,  - схватал
ружье  и  отправлялся снова в путь.  Он с нежностью относился к своему
оружию, держал его в чистоте, любо смотреть! Сегодня, однако, негру не
хотелось даже взглянуть на ружье, его глаза искали другое. Луна взошла
высоко в небе.  Почему на луну можно смотреть,  но ни  одни  глаза  не
могут смотреть на солнце?  Раньше никогда Дамиан об этом не думал.  Но
сейчас голова его занята этим вопросом.  И хорошо - так он, по крайней
мере, не видит перед собой, ни дону Терезу, ни ребенка, который должен
у нее родиться,  не слышит голоса Синьо  Бадаро,  спрашивающего  Жуку:
"Как,  по-твоему,  хорошо  ли  убивать  людей?  Неужели  ты  ничего не
чувствуешь здесь, внутри?"
     Почему никто не может смотреть на солнце,  когда оно в зените?  А
Дамиан никогда не смотрел на убитых им людей. Да, по правде сказать, у
него  не  было  на  это  и  времени:  сразу же после того,  как работа
сделана,  нужно было уходить.  С ним никогда  не  было  такого,  чтобы
кто-нибудь из его жертв остался в живых,  как это случилось с покойным
Висенте Гарангау, который пользовался громкой славой, но погиб от руки
человека,  в которого стрелял. Висенте не посмотрел, мертв ли человек,
поэтому сам был умерщвлен ужасным способом:  его искромсали на  мелкие
куски...  Дамиан  никогда не смотрел на тех,  кого убивал.  Что с ними
происходило?  Ему пришлось на своем веку видеть немало  мертвецов,  но
только не тех, кого он убивал сам.
     Что будет с Фирмо сегодня ночью?  Упадет ли он лицом вниз и осел,
убегая, понесет его, или свалится сразу на землю и кровь хлынет у него
из груди? Когда на другой день найдут тело с простреленной грудью, его
отнесут  домой.  Дона  Тереза в это время уже будет метаться в тревоге
из-за того, что Фирмо задержался. А что с ней будет, когда она увидит,
что  мужа  принесли  уже  остывшего,  убитого  негром Дамианом?  Слезы
потекут по ее белоснежному лицу.  Может быть, это отразится даже на ее
беременности.  Может быть, в результате нервного потрясения произойдут
преждевременные  роды.  А  может,  она  даже  умрет:  ведь  она  такая
слабенькая, такая худенькая, беленькая... Так, вместо того чтобы убить
одного,  негр убьет двоих... Он убьет женщину, а храбрый негр этого не
делает... А ребенок? С ребенком, - Дамиан сосчитал по пальцам, - будет
трое... Теперь он уже не сомневался, что дона Тереза беременна. Он был
в  этом  уверен.  Ему  предстояло  убить в эту ночь троих...  мужчину,
женщину и ребенка.  А дети такие славные,  они так хорошо относятся  к
негру  Дамиану,  так  любят  его.  Этим  выстрелом ему предстоит убить
одного из них...  И дону Терезу;  белое тело ее будет лежать в  гробу,
похороны,  наверное,  состоятся  на  кладбище  в Феррадасе - оно всего
ближе.
     Сколько человек   понадобится,   чтобы  нести  три  гроба.  Будут
собирать людей в округе,  возможно,  обратятся и  на  фазенду  Бадаро.
Тогда  пойдет  и Дамиан;  он понесет голубой гробик ребенка,  которого
оденут как ангелочка...  Когда на фазенде умирал кто-нибудь из  детей,
Дамиан ходил за лесными цветами,  убирал ими гробик и нес его на плече
к кладбищу.  Но ребенка Фирмо он  не  сможет  отнести  на  кладбище...
Потому  что  он  -  его  убийца...  Негр Дамиан снова сделал над собою
усилие.  Голова не слушается его.  Отчего бы это могло быть?  Ведь  на
самом  деле  он  не убил ребенка,  не убил дону Терезу,  не убил еще и
Фирмо.
     И вот тут-то в голове негра Дамиана и зародилась впервые мысль: а
что если не убить Фирмо?  Эта мысль пока еще не оформилась. Дамиан еще
не  был уверен,  что не следует убивать.  Она возникла мимолетно в его
мозгу и тут же исчезла,  но все-таки она встревожила его. Как можно не
выполнить приказ Синьо Бадаро?  Он человек справедливый, Синьо Бадаро.
К тому же хозяин любит его,  негра Дамиана.  По дороге он  беседует  с
негром, обращается с ним почти как с другом. И дона Ана тоже. Они дают
ему деньги.  Его жалованье - два с половиной мильрейса в день,  но  на
деле он получает гораздо больше:  за каждого убитого человека ему дают
хорошее вознаграждение.  И к тому же он мало работает:  уже  давно  не
ходил на плантации, оставался все время в каза-гранде, выполняя мелкие
поручения,  сопровождал полковника в его поездках,  играя с  детьми  в
ожидания приказа убить человека.
     Его профессия - убийство.  Теперь Дамиан прекрасно отдает себе  в
этом  отчет.  Ему  всегда казалось,  что он - работник фазенды Бадаро.
Теперь ему ясно,  что он попросту наемный убийца,  что его профессия -
убийство,  что  если  бы не было людей,  которых надо уничтожать,  ему
вообще не