Узду и стремена я должен истереть”. 
Обдумав, сообщил Карену эту тайну, 
Которую пока держал он про себя. 
Карен, как услыхал такую речь от шаха,
В ответ ему сказал: “Мой добрый государь!
Коль войско сильное угодно будет шаху 
Из витязей своих мне, меньшему, отдать, 
У Сельма отниму врата его защиты, 
Откуда он найдет возможность воевать 
И способ убежать. Для этого мне нужно 
С собою царский стяг и перстень Тура взять.
Немедленно примусь за выполненье плана 
В ту крепость на море войска свои ввести 
И отправляюсь в путь сегодня ночью темной. 
Но уст не открывай об этой тайне ты”.
Из славных витязей Карен избрал шесть тысяч
И были все они в боях закалены.
Когда же, как эбен, лик воздуха стал темен,
Литавры на слонов повесили они,
И славные бойцы, сгорая жаждой битвы,
К морскому берегу направили свой путь.
Вручил Карен войска Ширую, так сказавши:
“Я должен скрыть себя и вид иной принять.
Пойду к начальнику, как будто с порученьем,
И покажу ему я Турову печать;
А в крепость как войду, то подниму там знамя
И сталью синею меча потом блесну.
А вы внимательно на крепость все смотрите,
И только закричу, спешите мне помочь”.
Оставил войско он по близости от моря
С Шируем, львов борцом, а сам пустился в путь
И, к крепости придя, он с речью обратился
К ее начальнику и показал печать
И так сказал ему: “Явился я от Тура,
Не дав себе вздохнуть, как он мне приказал.
Иди, он мне велел, к начальнику твердыни,
Скажи, чтоб день и ночь покоя он не знал;
Ты ж помогай ему и в счастьи, и в напасти
И крепость охраняй и неусыпен будь.
Когда появится стяг шаха Менучехра,
Что против крепости с войсками он пошлет,
С единодушием и силой защищайтесь
И вражескую рать вы сможете разбить”.
Начальник крепости, услыша эти речи
И Турову печать на перстне увидав,
Тотчас велел открыть ворота крепостные:
Он видел явное, а тайны не проник.
Послушай, что сказал дихкан красноречивый:
“В сердцах зрит тайны тот, кто сердцем скрытен сам.
Служение Творцу да будет нашим делом
И да пребудет в нас об этом деле мысль!
И в счастье, и в беде о всем, что нужно делать,
Между собой должны советоваться мы”.
Начальник крепости с Кареном войнолюбцем
Немедленно пошли, чтоб стену осмотреть,
Один - замыслив зло, другой - простосердечен;
Был вождь готов на все, в то время как другой
Печатью близости отметил незнакомца
И предал без ума и крепость, и себя.
А вот что смелый тигр раз говорил тигренку:
“О, полный доблести, острокогтистый сын!
Надело трудное, не зная, не бросайся,
Обдумай, рассмотри с вершины до корней.
Приятные слова чужого человека,
Особенно тогда, когда война идет,
Внимательно ты взвесь, ловушки опасайся
И в каждом деле в глубь старайся заглянуть.
Смотри, как вождь один, хоть с разумом был острым,
Но в дело важное раз вникнуть пренебрег
И хитрости врага не принял во вниманье,
Твердыню крепкую поэтому сгубил”.
Как ночь сменилась днем, Карен войнолюбивый
Высоко поднял стяг, как будто диск луны,
И громко закричал, давая этим знаки
Ширую витязю и гордым храбрецам.
Лишь только увидал Шируй царево знамя,
Тотчас к богатырю помчался, захватил
Ворота крепости и внутрь ее ворвался
И возложил венец кровавый на вождей.
Карен был с одного, а лев с другого края,