Мы заходим в цветочный магазин. Ты замираешь от запаха лета и ароматов 
цветов. Я подношу тебя ко всем цветам: хризантемам, розам, гвоздикам. Мы даже 
тихонечко и незаметно трогаем их лепестки. Теперь я точно знаю, что знакомить 
тебя с цветочным магазином надо было именно зимой. Ты довольна и задумчива...
    Мы возвращаемся домой, и долго, долго держим ручки под тёплой водой. Я 
рассказываю тебе, как холодно было на улице и как тепло дома, а потом мы 
залезаем рукой в морозильник и снова как будто оказываемся на улице. Мир такой 
разный— ты должна почувствовать это. Я не помню, что мы делали с тобой вечером. 
Наверное, ты, как обычно, занималась со своей полочкой в маленькой комнате и 
называла нам все игрушки, которые мы успевали увидеть в твоих руках. А вечером, 
лёжа в уютной кроватке, ты сопела, как маленький котёнок, накручивая на палец 
свои волосы.
    Этот день подошёл к концу, и, наверное, он принёс немного усталости... 
Засыпай, моя маленькая девочка... засыпай. Мы рядом с тобой...
      
      
                            
    
Когда я была маленькой, я не играла с детьми, которые не нравятся мне. Я не 
общалась с ними, специально показывая, что они мне не нужны в моих играх.
    Я иду с тобой по улице, крепко сжимая твою маленькую ручку, и думаю об этом.
 Почему моя память именно сейчас напомнила мне это? Наверное, потому, что у 
меня есть какой-то внутренний барьер, и я не могу подтолкнуть тебя к обычному 
малышу. Как бы я ни любила тебя, моя девочка, я обострённо воспринимаю всё, что 
происходит вокруг тебя… Моё сознание ловит каждый мимолётный взгляд, 
отслеживает каждый вопрос… Я гуляю с тобой вдвоём и не часто захожу на детские 
площадки. Я нашла для себя объяснение – мне просто хорошо вместе с тобой.
    Сейчас тебе всего 2 года, и пройдёт всего несколько месяцев, и я буду 
рассказывать родителям таких же детей о том, как легче преодолеть всё это, о 
том, как нашим малышам необходимо общение со сверстниками. Я должна сказать эти 
слова, но сама я не смогла переступить этот порог, и очень сожалею об этом.
    Тебе 2 годика, и я учу тебя, Настенька, рисовать. Краски так заманчиво 
пахнут, и ты засовываешь в них пальчик и вдыхаешь такой необычный запах. У нас 
с тобой ничего не получается, и я ещё не знаю, что рисовать с удовольствием ты 
начнёшь только в 3,5 года. Краски отброшены в сторону, и ты, вертя в руках свой 
любимый брелок, важно расхаживаешь по квартире. 
    В твои 2 годика мы первый раз уехали с тобой из дома. Поезд понравился тебе,
 и ты сладко засыпала под стук колёс, и мне было легко рассказать своему 
попутчику всё, всё про тебя. Новый дом, большое пространство и постоянно тёплые,
 ласковые ветры ты восприняла странно для меня. Но как я понимаю теперь, 
совершенно адекватно для себя – ты старалась не выходить из дома, а если тебя 
удавалось уговорить, то ты сразу же карабкалась на руки. Так прошли две недели, 
а потом…
    Потом я вытаскивала тебя из клубники, вымазанную и счастливую. Мы вместе 
искали на грядках огурцы и кабачки, срывали с веток помидоры и прятались под 
смородиновыми кустами. На ночь я читала всё время одну и ту же книгу со стихами,
 и ты стала повторять все последние строчки…
    В ведре мы нагреваем на солнце воду, и ты купаешь в нём свои игрушки, а я 
наслаждаюсь этой маленькой паузой. Вдруг ты неожиданно перекидываешь ногу и 
залезаешь в ведро. На твоём личике читается столько разнообразных эмоций: испуг,
 удивление, заинтересованность, удовольствие…
    Вечером мы идём с тобой за молоком, и ты вслушиваешься в такой напевный 
украинский язык, что даже иногда замираешь на моих руках. Здесь совсем другое 
небо и Млечный путь распластался над нашей хатой… я говорю тебе об этом. Ты уже 
выпила тёплое молоко и, подняв головку вверх, пытаешься почувствовать, понять, 
увидеть – какое оно, это небо. Вокруг нас запахи скошенной травы, шорохи 
сумерек, стрекотание цикад, и где-то вдалеке играет музыка… Мы прожили ещё один 
день, день познаний и открытий, неудач и маленьких побед. И ты знаешь, я очень 
горжусь тобой, и, наверное, этим сказано всё…     
      
      
Настя, я нашла письмо твоему папе…
Я нашла его, когда перебирала какие-то мелочи, удивившись и обрадовавшись 
одновременно. Мы с ним были далеко друг от друга, и я очень скучала по нему, но 
стеснялась рассказать об этом. Настенька, я писала ему это  письмо, когда тебе 
было три годика: “… сегодня Настя впервые увидела море. Я села на мокрый песок 
и посадила её себе на колени, а она трогала ладошками волны.
    Знаешь, она совсем не боится воды. Если бы ты видел, как она смело лежит на 
волнах в нарукавниках, раскинув ручки и ножки в стороны. Полинка ныряет вокруг 
нас, как дельфинёнок, а Настя подражает ей, тоже старается нырнуть. Она 
опускает голову под воду, а попку поднимает наверх. “Какая солёная вода!” – она 
так смешно это говорит.
    Мы посадили детей на водный велосипед и повезли в открытое море. Они сидели,
 свесив ноги в прозрачную зеленоватую воду, а я рассказывала им о ветре, о 
горизонте, о рыбах, живущих там, внизу. И ты знаешь, мне вдруг так захотелось 
передать Насте ощущение простора, свободы, покоя, который разлился, как солнце, 
вокруг нас. Я опустила её в воду и сказала, чтобы она не боялась, а просто 
послушала море вокруг себя, чаек, солнце, ветер, глубину… мы отплыли, а она 
лежала, распластавшись на воде, так легко и свободно, как будто ей совсем не 
страшно… а мне стало не по себе.