жертвой и пригласил пофехтовать. Некоторые из местных, не совсем довольные его 
прямолинейным наскоком на именитого гостя, пытались предупредить месье Пона об 
опасных свойствах этого джентльмена; но француз, отчасти по причине 
национальной учтивости, а отчасти — уверенности в собственных силах, согласился 
провести поединок. Начали бой, и мистер Р. быстро обнаружил, что ничего не 
может поделать с противником такого уровня; тогда он нагнул голову, бросился на 
Пона и, замахнувшись как можно сильнее, ударил его что есть мочи. Пон с силой 
парировал эту атаку, но кончик рапиры нападавшего, на котором был закреплен 
защитный шарик, отломился и отлетел в сторону, а оставшийся обломок рапиры 
вошел французу прямо в грудь. Месье Пон, повернувшись к молодому преподавателю, 
своему близкому другу, воскликнул: «Моп ami, je suis tue!»
[52]
и упал без чувств. Все присутствовавшие бросились на помощь, перенесли его в 
кресло и тут же послали за доктором. Мистер Р., в ужасе от содеянного и 
прекрасно понимая, что виноват во всем только он, упал в глубокий обморок. 
Прибыл молодой доктор и склонился над лежащим джентльменом. Хозяин школы позвал 
его:

— Не тот; вот он!
Обломок рапиры извлекли из тела месье Пона, и доктор воскликнул:
— Тут дело плохо! Его срочно надо доставить домой, и лучше послать за Таким-то 
и Таким-то, — прозвучали имена двух самых известных хирургов того времени.
Бесчувственное тело Пона доставили домой и положили на кровать. Прибыли оба 
врача, тщательно обследовали раненого и объявили случай безнадежным. Самый 
молодой из троицы, который первым явился в зал, сказал:
— Я уверен, что небольшой шанс есть!
Но ученые мужи ответили:
— Ему жить осталось часа три, и мы не в силах ему помочь. Хотите попробовать — 
пожалуйста, но ответственность будет лежать на вас, — и покинули дом.
Оставшийся молодой врач повернулся к преподавателю, который был вне себя от 
горя, и спросил:
— Это ваш друг?
— Да, — ответил тот, — это мой лучший друг.
— У него есть только один шанс, но этот шанс есть. Вы готовы рискнуть, чтобы 
попробовать спасти его?
— Я готов рискнуть хоть самой жизнью, — ответил преподаватель.
— Хорошо, — сказал врач, выписывая рецепт. — Срочно раздобудьте это лекарство и 
заставьте его выпить, если у вас получится. Видите, я не подписываю этот рецепт 
своим именем — боюсь. Так что вы должны взять все на себя; но помните, времени 
терять нельзя!
Молодой человек сразу же отправился за лекарством, купил его и сумел влить 
умирающему в рот. Вскоре месье Пон пошевелился, повернулся на бок, и его начало 
рвать кровью. Через несколько минут, когда действие рвотного закончилось, Пон 
упал на подушку и заснул глубоким сном, продлившимся несколько часов. Это был 
крепкий и здоровый мужчина, и он вел правильный образ жизни, так что через 
месяц после случившегося он уже спокойно разгуливал как ни в чем не бывало.
Отточенные шпаги
1860 год, город Люнвиль. Это военный город, и среди прочих увеселительных 
заведений в нем есть некое кафе, куда военные валят толпами, и по очень простой 
причине: за стойкой стоит дочь хозяина. Это очаровательная девушка восемнадцати 
лет, с роскошными темными волосами и самыми притягательными карими глазами, 
которые только можно себе представить. От нее весь гарнизон без ума, что 
приносит заведению немалые барыши. Помимо прочих частей, в городе 
расквартированы 2-й уланский и 12-й драгунский полки, и среди солдат обеих 
частей кафе весьма популярно. Самый выдающийся персонаж — улан Пьер, высокий 
красивый капрал с приятным голосом и хорошими манерами. Неудивительно, что 
девушка ему симпатизирует.
Но у нее есть и поклонник из драгунского полка — капрал Жиро, полная 
противоположность красавчику улану. Ему уже далеко за тридцать; лицо его ничем 
не примечательно; лысеет; общается грубо и насмешливо; склонен к полноте. Но он 
блестящий поэт и в этом качестве несколько лет назад поведал о том, «что 
ненавидят девушки». В общем, старая история о двух собаках и одной кости. Жиро 
злит предпочтение, оказываемое его сопернику, и он даже не пытается скрыть 
раздражения. Однажды вечером, сидя за столом вместе с Пьером и рядом их общих 
товарищей, он грубо кричит девушке:
— Эй, девка! Наполни-ка наши стаканы, да поживее!
Пьер, вскочив на ноги, хватает его за ухо и шипит:
— Смотрите, с кем разговариваете, господин Жиро!
Оба соперника разъярены и готовы задушить друг друга на месте, но их 
растаскивают. После такого дуэли не избежать. Оружием выбрали отточенные рапиры,
 а поскольку в своих полках оба господина слыли лучшими фехтовальщиками, 
всеобщее любопытство возбуждено дальше некуда.
Вот дуэлянты встречаются в установленном порядке; дана команда начинать бой, и 
минуты три-четыре они превосходно сражаются без каких-либо результатов. 
Несколько минут отдыха, и сходятся снова; и тут Пьер, заметив, что противник 
чуть опустил руку, наносит под нее обманный удар, тем самым заставляя соперника 
опустить руку еще ниже, а сам в этот момент атакует поверх руки гораздо быстрее,
 чем я об этом рассказываю, и пробивает грудь Жиро. Раненого уносят без чувств, 
и все считают его убитым. Однако он лишь потерял сознание и прожил потом 
достаточно долго, но грубостей по отношению к девушке более никогда не допускал.