закрыт. Мы были в полном согласии, ее цель убедить автора в том, что ее нельзя 
загипнотизировать, была уже выполнена, ее противодействие гипнозу стало 
ненужным, бесполезным. Но эти три непонятные слова: “только вашу руку” — 
поставили перед ней вопрос, который смутил ее: “А что это значит?”. Тем самым 
она была буквально вынуждена просить какого-то объяснения. Автор с обдуманной 
интонацией дал подтверждение, и в то время как ее разум был еще восприимчив, 
быстро добавил еще четыре слова, четвертым была команда: “Смотрите!”. С раннего 
детства мы учимся интерпретировать некоторые тактильные стимулы в значении 
“двигайся”, и пациентка так же автоматически отреагировала на такое тактильное 
стимулирование. Этого она не могла понять, у нее не было противодействия этому, 
и она увидела свою руку, поведение которой также не могла понять. Да ей и не 
дали такой возможности. Выявление гипнотической реакции руки легко привело к 
другой: к каталепсии, расширению зрачков, а потом был использован набор 
всесторонних внушений, чтобы закрепить глубокий транс и сохранить его.
К этой пациентке применили гипнотерапию и психотерапию и феноменально быстро 
достигли успеха по той простой причине, что ей не дали поставить свое 
сопротивление между собой и лечением, и она оказалась в ситуации, объективно 
подавляющей это сопротивление. Это началось почти сразу же, как автор заявил: 
“Теперь мы можем перейти к лечению, не тратя времени на вопрос, ответа на 
который ни я, ни вы не знали, но на который вы так легко нашли правильный ответ,
 а именно, что вы сможете создать глубокое состояние транса и поддержать его, и 
теперь вам не нужно сопротивляться”.
Заключение.
Из вышеприведенного описания и примеров можно заключить, что метод путаницы 
представляет собой использование игры слов или сообщений одинакового сорта, 
которое постепенно вводит путаницу в тот вопрос, что рассматривается пациентом 
и врачом, и ведет к запрещению обычных ответов, реакций и, следовательно, к 
нарастанию необходимости дать ответ. Это напоминает детские словесные игры: “Я 
здесь, а тебя здесь нет, и Нью-Йорк не здесь, поэтому ты, должно быть, в 
Нью-Йорке, поскольку ты там, а не здесь, и Нью-Йорк — там, а не здесь”.
Начав с этих элементарных понятий, автор модифицировал игру слов, добавив 
кажущиеся противоречивыми или неуместными бессвязные замечания, каждое из 
которых вне контекста является простым разумным утверждением, завершенным и 
много значащим само по себе. В контексте такие выразительно сделанные сообщения 
становятся мешаниной, казалось бы, достоверных и в какой-то степени связанных 
идей, которая вызывает у субъекта попытку скомбинировать их в единое целое, 
позволяющее дать ответ. Но скорость, с которой делаются эти сообщения, не 
позволяет субъекту понять их, исключая тем самым ответ и реакцию на них, и дает 
в результате смущение и чувство безысходности. Это вызывает необходимость в 
какой-то более четкой и понятной мысли. В этот момент гипнотерапевт и 
предлагает четко выраженную, легко понимаемую мысль, которая сразу же 
схватывается субъектом и пробуждает в его уме определенные ассоциации. И в этом 
процессе гипнотерапевт выдает неуместные замечания, непоследовательные реплики, 
как бы имеющие какое-то значение, и тем самым увеличивает замешательство. Порой 
это напоминает детскую загадку: “Две утки впереди одной утки, две утки позади 
одной утки и в середине одна утка. Сколько уток всего?”. Даже те, кто знает, 
что речь идет о трех утках, почувствуют себя безнадежно запутанными, если к 
загадке добавить такую фразу: “Конечно, вы должны помнить, что они находятся за 
дверью с левой стороны”. А для тех, кто не знает ответа и кто сражается с этими 
двумя утками и двумя утками и одной уткой, эта дверь с левой стороны часто 
становится непреодолимым барьером к нужному ответу, как результат естественного 
желания согласовать это неуместное замечание с самой задачей.
Однако метод путаницы иногда оказывается очень трудным для некоторых 
экспериментов с гипнозом, и экспериментаторы сталкиваются с большими проблемами,
 пытаясь применить его в своей экспериментальной и клинической работе. Тем не 
менее, он имеет большое значение для тех, кто не смог использовать его в 
гипнотической обстановке. Повторные попытки изобрести и выполнить метод 
путаницы ради практики только научат приверженца более обычных, ритуальных, 
традиционных словесных методов более гладко строить свою роль, речь; помогут 
освободиться от механических внушений и лучше понять значение внушений. Они 
также позволят освоить более легкий переход от одной манеры поведения к другой 
в ответ на изменения в пациенте и от одного набора мыслей к другому. Повторные 
опыты при обучении гипнозу студентов медицинских и психологических факультетов 
и врачей-психиатров, распределение задачи на составление и анализ метода 
путаницы помогли им (даже тем, кто не смог научиться методу путаницы 
непроизвольно или намеренно в гипнотической ситуации) более тщательно изучить 
традиционные вербальные методы наведения транса.
Таким образом, метод путаницы представляет собой группу идей и понятий, которые 
настолько перемешаны с кажущимися связными, достоверными, но неуместными 
сообщениями, что это порождает неуверенность и замешательство, а кульминацией 
является внушение, позволяющее дать быстрый и легкий ответ, удовлетворительный 
для субъекта и подтвержденный его собственными, хотя, возможно, и 
бессознательными для него, экспериментальными данными.
Природа и характер постгипнотического поведения.
(Написана совместно с Элизабет М. Эриксон)
The journal of genetic psychology, 1941, № 2, pp. 95—133.
Несмотря на общее знакомство с постгипнотическим поведением и его ролью в 
экспериментальной и терапевтической работе, ему уделялось мало внимания как 
самостоятельной проблеме. Внимание фокусировалось в основном на действиях, 
которые внушали субъектам в качестве постгипнотической задачи, тогда как