Мистер X. просил мисс Р. проделывать множество вещей, вроде тех, что она сама 
заставляла его делать, но добавил кое-что еще. Например, он вызвал у нее полную 
амнезию о том, как ее зовут и где она находится. Сначала я подумал, что она 
проснулась, и спросил, как ее зовут, но казалось, что она не слышит меня, так 
же как и мистер X. Я тряс их обоих за плечи, но они не реагировали. Потом ему 
показалось, что она испугалась, поэтому он приказал ей глубоко заснуть и 
чувствовать себя легко и свободно. Я пытался разобраться во всем этом, когда вы 
вошли. Из тех вопросов, которые вы мне задавали, видно, что вы вполне понимаете 
всю ситуацию”.
Мы вернулись в комнату, где мисс Р. и мистер X. находились в состоянии 
пассивного ожидания.
Мистеру X. было приказано проснуться. Он сделал это сразу же, и несколько 
простых вопросов раскрыли тот факт, что он переориентировался во времени к 
моменту заявления автора о том, что последний не будет присутствовать на сеансе 
гипноза, так как занят другими экспериментами.
Потом автор заговорил с мисс Р., но она не смогла дать никакого ответа. Мистер 
X. выглядел изумленным и был в явном замешательстве, но прежде чем он смог 
что-нибудь сказать, автор попросил мистера X. сказать мисс Р., чтобы та его 
выслушала. Когда мистер X. сделал это, автор сказал мисс Р.: “Не хотите ли вы 
сказать мне что-нибудь теперь, когда я вернулся?” (это была замаскированная 
команда мисс Р. выйти из состояния транса).
Ее ответом было мгновенное пробуждение с ориентацией на время, когда она вновь 
индуцировала состояние транса у мистера X. Она ответила, что продемонстрировала 
профессору М. все обычные явления, но теперь автор может взять все дело на себя,
 и добавила, что мистер X. еще находится в состоянии транса. Мистер X. тут же 
заявил: “Нет, это вы еще в трансе. Я только что перенес раппорт на доктора 
Эриксона, чтобы он мог поговорить с вами, а он еще не приказал вам прийти в 
себя”.
В замешательстве она ответила: “Нет, это вы в трансе, но я не понимаю вашего 
поведения”.
В течение еще одного часа мы слушали, как эти двое пытались найти решение, в то 
время как мисс К. делала записи.
У обоих развилась амнезия своего собственного состояния транса, оба считали, 
что не он, а его собеседник находится в трансе, оба сознавали, что собеседник 
ведет себя так, будто находится в состоянии бодрствования, ни один не мог 
вызвать у другого гипнотического поведения, и они никак не могли прийти к 
единому мнению.
Мисс Р. была уверена, что автор только теперь вернулся после часового 
отсутствия, а мистер X. полагал, что автор готов уйти, а мисс Р. начать работу. 
Оба не могли понять присутствия мисс К. и ее запись, а также отказ профессора М.
 и автора прояснить все это дело.
Наконец их, по-прежнему спорящих, отпустили, а мисс К. отпечатала свои записи. 
Позже, когда профессор М. нанес мне еще один визит, были приглашены эти два 
субъекта и мисс К. Что касается мисс Р. и мистера X., для них вопрос еще не был 
решен, и никто из них, казалось, не мог осознать и понять их опыт с трансом, 
когда они читали отпечатанные заметки мисс К.
Однако, когда у каждого из них в отдельности взяли интервью в глубоком 
состоянии транса, оба вспомнили все события транса, за исключением того, что 
мистер X. просил мисс Р. вновь установить раппорт с автором.
Им обоим было сделано постгипнотическое внушение полностью восстановить в 
памяти все, что касалось их опыта в состоянии транса.
Что касается профессора М., он позднее проделал обширную экспериментальную 
работу с доктором Гуллом и автором.
Через несколько лет после этого инцидента с мисс Р. и профессором М. мистер X. 
по какой-то причине полностью утратил интерес к гипнозу, но не уважение к нему.
Потом он однажды столкнулся с заявлением врачей, что одна из его давних 
приятельниц, нуждавшаяся в операции, не вынесет сочетания хирургического 
вмешательства и общей анестезии. Так как мистер X. был врачом, он уговорил 
сопротивляющихся хирургов сделать операцию, в то время как он методом путаницы 
индуцирует у нее состояние транса, а потом пространственную и ситуационную 
дезориентацию, чтобы осуществить гипноанестезию. Пациентка выдержала длительную 
тяжелейшую хирургическую операцию под гипнозом. Она выздоровела, и теперь 
доктор X. широко использует гипноз в своей работе. Но сам он не хочет снова 
входить в состояние транса и до сих пор не дал автору никаких объяснений по 
этому поводу, а также не объяснил, почему у него был такой длительный период 
отсутствия интереса к гипнозу.
Еще один испытуемый сначала хорошо реагировал на метод путаницы, а потом 
отчаянно воспротивился ему. Это лучше всего иллюстрирует такое пространное 
заявление: “Я всегда чувствовал себя в какой-то степени раздраженным и 
расстроенным на сеансе метода путаницы, и мне не нравилось его применение, но 
сначала я охотно слушал и даже сотрудничал, насколько мог. Частично это 
отвращение, несомненно, основано на типе моего мышления: мне всегда хотелось 
понять каждую мысль, идею. Однако я продолжал иметь дело с методом путаницы, и 
знаю, что он действовал на меня, хотя не так хорошо, как другие способы 
наведения транса.
В настоящее время он вообще на меня не действует. Если начинается этот тип 
внушения, я просто перестаю слушать. Я даже не могу притворяться слушающим. 
Если гипнотерапевт настойчиво продолжает говорить, я отключаю слух 
(автоматически возникающая гипнотическая глухота) и выхожу из состояния транса 
с чувством острого раздражения.