все, что только было возможно, и, по-видимому, еще и приписали ему кое- что, 
чего за ним не водилось. «Бальзамо» представал беспардонным негодяем, с 
отроческих лет приохотившимся к разного рода жульническим махинациям, не 
брезговавшим и кражами и еще приторговывавшим своей собственной красавицей 
женой.
Заметим, что прошлое графа Калиостро так и осталось не выясненным до конца. 
Скорее всего, его действительно звали Джузеппе Бальзамо. Но если это и так, 
остается загадкой история превращения бродячего маляра в того импозантного 
чародея, каким вдруг объявился он в 1777 году в Лондоне. Эту часть его 
биографии даже следователи Ватикана не сумели раскопать.

Римский «Компендий» (книга следственных материалов о деле Калиостро) переполнен 
сведениями о том, какой необычный успех «отъявленный мошенник» имел
в продолжение долгих лет:
«Мифическая Паллада, сошедшая с небес, не встретила бы того приема, тех оваций, 
какие встречал Калиостро в городах и весях Европы».
Это святые отцы
объясняли отпадением от истинной веры, каковое, в свою очередь, приписывалось 
ими в основном проискам масонских лож. На Калиостро указывали как на самый 
яркий пример масонских злостных заблуждений, масонской безнравственности. 
Изъятый у него при аресте вместе с корреспонденцией список разбросанных по всей 
Европе лож «египетского ритуала» фигурировал в качестве доказательства его 
«заговорщической деятельности», направленной будто бы против церкви и 
освященных ею порядков.

Калиостро пробовал защищаться от обрушившихся на него обвинений, говорил, что 
его масонская деятельность, как и его магическая практика, имела целью 
восславить Господа — его обрывали, требуя, чтобы он не кощунствовал, не 
примешивал Бога к чернокнижию и к масонству. Он пытался уверить, что он добрый 
христианин — его уличали в том, что он путается в самых элементарных молитвах и 
не в состоянии перечислить семь смертных грехов. Особое раздражение у 
инквизиторов вызывало то, что Калиостро в свое время предсказал созыв 
Генеральных штатов и падение Бастилии. В их глазах сей пророк выглядел прямо 
революционером и чуть ли не виновником названных событий.
Хотя сохранились в высшей степени разнообразные и многочисленные сведения, 
относящиеся практически ко всей жизни этого замечательного и несчастного 
человека, все же о его последних десяти годах и о его смерти не известно ничего 
определенного, кроме одной лишь легенды, что он умер в тюрьме. Некоторые 
фрагменты, недавно опубликованные итальянским ученым Джованни Сфорца, из 
частной корреспонденции Лоренцо Просперо Боттини, римского посла республики 
Лукка в конце прошлого столетия, отчасти восполняют этот большой пробел. Это 
переписка с генеральным канцлером республики, Пьетро Каландрини, начавшаяся в 
1784 году. Но действительно интересная информация появляется только в 1789 году,
 в письме, датированном 6 июня этого года, но даже из него мы узнаем не так уж 
и много.

В нем сообщается о «прославленном графе ди Калиостро», который недавно прибыл 
из Трентона через Турин в Рим. Люди говорят, что он уроженец Сицилии и 
удивительно богат, но никто не знает, откуда его состояние. У него было 
рекомендательное письмо от епископа Трентона к епископу Олбани. До сих пор его 
ежедневные занятия, также как и его личный статус и общественное положение, не 
подлежат никаким упрекам. Многие хотят встретиться с ним, чтобы услышать из его 
уст подтверждение того, что о нем говорят. Из другого письма мы узнаем, что Рим 
оказался неблагоприятным городом для Калиостро. У него было намерение 
обосноваться в Неаполе, но этот план не был осуществлен. Ватиканские авторитеты,
 которые до тех пор оставляли в покое графа, внезапно наложили на него свою 
тяжелую длань. В письме от 2 января 1790 года, то есть через год после прибытия 
Калиостро, утверждается, что
«в последнее воскресенье
в
совете
в
Ватикане происходили тайные и совершенно необычные
дебаты».
Предмет рассмотрения этим тайным советом оставался неизвестен, но слухи 
утверждали, что он был созван по причине внезапного ареста в ночь с субботы на 
воскресенье графа ди Калиостро, его жены и капуцина Фра Джузеппе Мавриджио. 
Граф был заключен в форт Сен-Анджело, графиня — в монастырь св. Аполлония, а 
монах — в тюрьму Арачели. Этот монах, который называл себя «отцом Свиззеро», 
считался сообщником знаменитого мага. В число преступлений, в которых его 
обвиняли, включено было обвинение в

распространении

некой книги неизвестного автора, осужденной на публичное сожжение и 
озаглавленной «Три Сестры». Цель этой
книги -
«стереть
в
порошок три определенные персоны знатного происхождения».