плиоцена, от
Toxodon burmeisteri
более молодых геологических уровней.


Затем Карлос Амегино описал засевший в бедренной ко­сти кремневый наконечник: 
«Наконечник представляет собой пластинку кварцита, полученную в результате 
отслоения от “материнского” блока путем единичного удара и заточенную по бокам 
только с одной стороны. После этого образец был за­острен и ему была придана 
форма листа ивы. Таким образом, он стал напоминать обоюдоострые наконечники 
солутреанскоготипа, называемые
feuille de saule
(ивовый лист)… Все эти признаки говорят о том, что мы имеем дело с наконечником 
мустерианского типа европейского палеолитического перио­да». Трехмиллионный 
возраст такого наконечника ставит под вопрос обоснованность версии современного 
научного истеблишмента, согласно которой три миллиона лет тому назад на Земле 
могли существовать лишь самые примитивные виды австралопитеков, положившие 
начало линии гоминидов.

В декабре 1914 года Карлос Амегино вместе с Карлосом Бручем (Carlos Bruch), 
Луисом Мариа Торресом (Luis Maria Torres) и Сантьяго Ротом (Santiago Roth) 
побывал в Мирамаре с целью проведения замеров и фотографирования точного 
ме­стоположения находки бедренной кости токсодонта. Карлос Амегино заявил: 
«Прибыв на место последних открытий и продолжив раскопки, мы стали находить все 
новые и новые камни со следами преднамеренной обработки. И это утверди­ло нас в 
мысли, что мы имеем дело с настоящей мастерской той далекой эпохи». Многие 
найденные орудия были наковальнями и каменными молотками. Каменные инструменты 
были также обнаружены в Энседанской формации, которая в Мирамаре располагается 
над Чападмалаланской.



Попытки дискредитировать открытия Карлоса Амегино


Точке зрения Карлоса Амегино на древность людей на территории современной 
Аргентины был брошен вызов со стороны Антонио Ромеро (Antonio Romero). В своем 
докладе, сделанном в 1918 году, он высказал много критичес­ких замечаний по 
этому вопросу. Во время ознакомления с за­метками может сложиться впечатление, 
что вслед за такими высказываниями должна последовать подтверждающая их 
аргументация. Но вместо нее мы находим изложение его соб­ственных 
фантастических взглядов на геологическую исто­рию прибрежного региона Мирамара. 
По утверждению Ромеро, все геологические формации
barranca
относительно молоды. «Если вы встречаете ископаемые свидетельства да­леких 
времен в
bаггаnса
, – утверждал он в своем докладе, – для данного района это не означает 
последовательного чере­дования эпох. Древние образцы вполне могли быть вымыты 
потоками вод из древних отложений где-нибудь в другом мес­те и занесены в 
основание
barranca».

Примечательно, что те же самые мирамарские формации по разному поводу подробно 
описывались другими про­фессиональными геологами и палеонтологами, и никто не 
смо­трел на них с позиций Ромеро. То, что толкование, которое Ромеро дает 
стратиграфии в районе Мирамара, неверно, подтверждается исследованиями ученых. 
Они определяют фор­мацию в основании скалы как Чападмалаланскую, относя ее к 
эпохе позднего плиоцена (2 – 3 миллиона лет).

Антонио Ромеро утверждал, что в
barranca
имело место значительное смещение горизонтов, поэтому орудия и кости животных с 
верхних горизонтов могли смешаться с орудиями и костями в нижних. Но 
единственным фактом, который он смог привести в поддержку своего утверждения, 
были две не­значительные подвижки геологических слоев.


На некотором расстоянии слева оттого места, где комис­сия геологов извлекла 
каменный шар из чападмалаланского уровня
barranca
, часть каменного слоя формации несколько отклоняется от горизонтали. Это 
смещение находится побли­зости от большого оврага, прерывающего
barranca
. Можно бы­ло бы ожидать, что здесь
barranca
должна уходить вниз. Но в том месте, откуда был извлечен каменный шар, 
горизонталь­ная стратиграфия остается неизменной. На другом участке
barranca
небольшая часть камней отклоняется от горизонтали всего на шестнадцать градусов.