В целом же Курская битва открыла новую эпоху в развитии танковых войск Красной 
Армии. После Курской битвы стратегическая инициатива, как уже было сказано, 
окончательно перешла к советскому командованию. Наступательные операции, 
начавшиеся после оборонительного сражения под Курском, а впоследствии и 
стратегические наступательные операции группы фронтов проводились при огромном 
массировании танковых войск на [157] решающих направлениях. Этого требовала 
маневренная война. 
Боевой опыт Курской битвы научил нас многому. Общевойсковые армии, получая на 
усиление отдельные танковые бригады, как правило, придавали их стрелковым 
дивизиям, с тем чтобы танки использовались главным образом для непосредственной 
поддержки пехоты. Придававшиеся общевойсковым армиям отдельные танковые и 
механизированные корпуса в наступлении, как правило, использовались для 
наращивания усилий на решающих направлениях, в обороне — для отражения ударов 
врага. 
Танковые армии решением Ставки придавались только тем фронтам, которые получали 
глубокие задачи. В тех случаях, когда фронту или группе фронтов ставились 
стратегические задачи, Ставка выделяла не одну, а две и даже три танковые армии.
 
Конечно, отдельные танковые и механизированные корпуса и танковые армии не 
всегда удачно использовались и сами танкисты не всегда действовали лучшим 
образом. Однако начиная с Курской битвы наши славные танковые войска стали 
значительно увереннее действовать при решении боевых задач. Широкое применение 
танковых войск, их массирование в важнейших операциях, бесспорно, сыграли 
решающую роль. 
"Военная история, 
- пишет маршал А. А. Гречко, — 
чему-либо учит лишь в том случае, если в центр изучения событий минувшего 
ставятся общие закономерности развития военного искусства и научный анализ 
закономерностей вооруженной борьбы, а также деятельности людей"{33}.
Сказанное говорит о многом. При анализе боевого опыта минувшей войны и 
сопоставлении его с требованиями современного развития военного искусства можно 
выявить ряд вопросов, представляющих интерес как для военной истории, так и для 
современной военной теории. 
После окончания оборонительного сражения под Курском 12 июля левое крыло 
Западного фронта и Брянский фронт перешли в наступление. После прорыва обороны 
противника силами 11-й гвардейской армии для развития успеха была введена в 
сражение 4-я танковая армия под [158] командованием генерала В. М. Баданова. 
Брянский фронт наносил главный удар силами трех общевойсковых армий (61, 3 и 
63-я); для развития успеха на главном направлении этого фронта вводилась в 
сражение 3-я гвардейская танковая армия — командующий генерал П. С. Рыбалко. 
Центральный фронт перешел в контрнаступление 15 июля. Главный удар наносили 
13-я и 70-я армии и 2-я танковая армия. Воронежский фронт в контрнаступлении 
наносил основной удар силами 5-й гвардейской армии, 1-й и 5-й гвардейской 
танковых армий. Степной фронт перешел в контрнаступление, имея на решающем 
направлении две общевойсковые армии, два танковых и механизированный корпуса. 
Вскоре в составе этого фронта начала сражаться и 5-я гвардейская танковая армия.
 
В контрнаступлении под Курском, а также в наступательных операциях Брянского 
фронта и левого крыла Западного фронта советское командование получило первый 
боевой опыт использования танковых армий новой организации в качестве эшелона 
развития успеха. 
Наибольшая эффективность применения танковых армий была достигнута в 
Белгородско-Харъковской наступательной операции. В ней 1-я и 5-я гвардейская 
танковые армии вводились в сражение для завершения прорыва тактической зоны 
обороны противника. Армии продвинулись в первый день операции более чем на 25 
км, хотя условия были весьма и весьма сложные. Всю местность покрывала сеть 
противотанковых мин, на пути танков встречались завалы, ловушки, рвы и другие 
препятствия. Но благодаря накопленному опыту и хорошей инженерной службе наши 
танки, а за ними и колесные машины зачастую продвигались по минному полю как по 
лучшим фронтовым дорогам. За четыре дня контрнаступления танковые армии 
продвинулись на 90-100 км, расчленили белгородско-харьковскую группировку, что 
и ускорило ее разгром. 
Высокое воинское мастерство и командирскую зрелость в Курской битве показали 
командиры танковых и механизированных бригад А. X. Бабаджанян, И. И. 
Гусаковский, Д. А. Драгунский, И. И. Якубовский и многие другие. 
Хочется назвать командиров танковых и механизированных корпусов, которые, по 
мнению автора, особо отличились в боях на Курской дуге. Это известные и 
прославленные [159] генералы С. И. Богданов, А. С. Бурдейный, А. Л. Гетман, С. 
М. Кривошеий, А. Г. Кравченко, П. П. Полубояров, В. Т. Обухов, М. Д. Соломатин 
и другие. 
Хорошо проявили себя в этой исторической битве командующие танковыми армиями 
генералы П. С. Рыбалко и М. Е. Катуков{34}. 
Битва под Курском была поддержана активизацией боевых действий на восьми 
фронтах — от Карелии до Причерноморья. И всюду, где советские воины сражались с 
врагом, они так же, как и на Курской дуге, проявляли героизм, мужество, 
беззаветную храбрость, упорство в обороне и неудержимый порыв в наступлении. 
История навеки сохранит имена тысяч бойцов и командиров, не щадивших в 
сражениях ни крови своей, ни жизни. В их ряду стоят командиры такого войскового 
звена, как рота — бригада. Не будет преувеличением сказать, что именно на плечи