прибыв на место...» Вместе с Ватутиным Рокоссовский разобрался в обстановке, 
исправил положение, поддержал своего соседа и доложил Сталину о выполнении его 
приказа. Деликатный Рокоссовский понимал состояние Ватутина, к которому Сталин 
проявил недоверие, и поэтому в своих воспоминаниях очень тактично пишет: 
«Сообща наметили, как выправить положение. Забегая вперед, скажу, что Ватутин 
блестяще справился с задачей, нанес такие удары, которые сразу привели 
гитлеровцев в чувство и вынудили их спешно перейти к обороне. Свои выводы об 
обстановке, о мероприятиях, которые уже начали проводиться войсками 1-го 
Украинского фронта, и о том, что Ватутин как командующий фронтом находится на 
месте и войсками руководит уверенно, я по ВЧ доложил Верховному 
Главнокомандующему и попросил разрешения вернуться к себе. Сталин приказал 
донести обо всем шифровкой, что я и сделал в тот же день. А на следующее утро 
мне уже вручили депешу из Ставки с разрешением вернуться к себе на Белорусский 
фронт». Вот такими нетрадиционными решениями Сталин выправлял критические 
положения на фронте, не считаясь с самолюбием командования самою высокого ранга.
 Вот в ходе таких напряженных боев и осуществляя крупные частые операции, 
Сталин готовил контрнаступление двух Украинских фронтов для освобождения 
Правобережной Украины. 24 января началось наступление, которое вошло в историю 
войн как Корсунь-Шсвченковская операция. Первым приступил к действиям 2-й 
Украинский фронт Конева, нанося главный удар в направлении Звенигородки. 1-й 
Украинский фронт Ватутина перешел в атаку на сутки позже. 27 января противник 
предпринял яростные контратаки на флангах наступавших советских войск, пытаясь 
отрезать вырвавшиеся вперед подвижные соединения 5-й гвардейской и 6-й танковой 
армий от основных сил и ликвидировать прорыв. Однако командование 1-го и 2-го 
Украинских фронтов, быстро подтянув к флангам артиллерийские и танковые части и 
соединения, при поддержке авиации отбило контратаки. Части Манштейна были 
сметены вторыми эшелонами фронтов, 1-й и 2-й Украинские фронты соединились и 
завершили окружение корсунь-шевченковской группировки. Манштейн не только по 
этому поводу, а вообще о боях после Курского сражения, фактически высказывает в 
своих воспоминаниях весомый комплимент Сталину: «Мы, конечно, не ожидали от 
советской стороны таких больших организаторских способностей, которые она 
проявила в этом деле, а также в развертывании своей военной промышленности. Мы 
встретили поистине гидру, у которой вместо одной отрубленной головы вырастали 
две новые». Здесь было бы уместно напомнить Манштейну высказывания Гитлера и 
командования немецкой армии начального периода войны, когда они громко кричали 
на весь мир, что Красная Армия уже уничтожена, что техника ее истреблена, что 
руководят соединениями и частями бездарные командиры, и что вообще война через 
несколько недель будет победоносно закончена. А вот теперь такое любопытное 
признание одного из ведущих, я бы сказал, наиболее талантливых полководцев 
немецкой армии. Силы нашей армии и производственные мощности промышленности 
действительно с каждым годом войны не снижались, а, наоборот, увеличивались, 
что особенно проявилось в боях, о которых мы сейчас говорим. После того как 
кольцо окружения замкнулось, уничтожение окруженной группировки, как говорится, 
было «делом техники». Опытные командующие фронтами Ватутин и Конев, 
руководившие действиями этих фронтов, уже умели это делать и за короткий срок 
создали как внутреннее, так и внешнее кольцо окружения, понимая, что противник 
предпримет все возможное для того, чтобы выручить окруженных ударом не только 
извне, но и изнутри кольца. Кстати, в окружении оказались силы немалые: 10 
дивизий и одна бригада, всего около 80 тысяч солдат и офицеров, 160 орудий и 
более 230 танков. Было кому и командовать, и организовывать прорыв: два штаба 
корпуса, восемь штабов дивизий, да еще и мощная танковая дивизия СС «Викинг». 8 
февраля в 15.00 наши парламентеры через командующего Стеблевским боевым 
участком полковника Фукке вручили ультиматум окруженному противнику. 
Парламентеры возвратились и сообщили, что ответ будет дан немецким 
командованием 9 февраля в 11.00. Кроме этого ультиматума, было отпечатано много 
листовок, и они разбрасывались над окруженными частями. Но немцы не сдавались. 
Гитлер не давал разрешения на капитуляцию, держал части в окружении до 
последнего, не разрешал покидать занимаемые позиции, с которых он все еще 
надеялся восстановить положение на Днепре. В указанный час немцы, со 
свойственной им педантичностью, ответили на ультиматум. Командующий окруженной 
группировкой генерал Штеммерман сообщил, что он отклоняет этот ультиматум и 
сдаваться они не намерены. 12 февраля представитель Ставки Жуков доложил 
Сталину о том, какие попытки предпринимает противник для деблокации окруженных 
с внешней стороны и изнутри, какие идут тяжелые бои, и о том, что противнику 
удалось со стороны внешнего кольца продвинуться до 10 километров навстречу 
окруженным и их разделяет сейчас до 12 километров. Сталин сказал: — Конев 
предлагает передать ему руководство войсками внутреннего фронта по ликвидации 
корсунь-шевченковской группы противника, а руководство войсками на внешнем 
фронте сосредоточить в руках Ватутина. — Окончательное уничтожение группы 
противника, находящегося в котле, дело трех-четырех дней, — ответил на это 
Жуков, — а передача управления войсками 27-й армии 2-му Украинскому фронту 
может затянуть ход операции. — Хорошо, — сказал Сталин. — Пусть Ватутин лично 
займется операцией 13-й и 6-й армий в районе Ровно — Луцк — Дубно, а вы 
возьмите на себя ответственность не допустить прорыва ударной группы противника 
ни внешнем фронте района Лысянки. На этот раз Сталин не посчитался с мнением 
Жукова, и через несколько часов из Ставки пришла директива, в которой были 
такие пункты: 1. Возложить руководство всеми войсками, действующими против 
корсуньской группировки противника, на командующего 2-м Украинским фронтом с 
задачей в кратчайший срок уничтожить корсуньскую группировку немцев... 2. Тов. 
Юрьева (псевдоним Жукова) освободить от наблюдения за ликвидацией корсуньской