Как пример такого сообщения, приведу донесение Жукова Сталину и Молотову (как 
министру иностранных дел) о проведенной им и Вышинским пресс—конференции.
Я почти полностью привожу этот документ потому, что он поможет читателям шире 
познакомиться с политической обстановкой, в которой работал Жуков в те дни.
Итак, вопросы и ответы:

«— Что вы считаете главными задачами союзной Контрольной Комиссии и как вы 
рассматриваете перспективы существования общей политики четырех держав в 
отношении Германии?
— В своем ответе я указал, что этот вопрос достаточно полно и ясно освещен в 
советской печати.
— Сражение за Берлин было заключительным и решающим сражением войны. Могли бы 
ли вы сообщить о нем некоторые подробности, до сих пор не опубликованные?
— Я кратко охарактеризовал берлинскую операцию, подчеркнув, что мощное 
оснащение Красной Армии всеми видами военной техники, развертывание атаки ночью 
с применением прожекторов и большое сосредоточение наших сил позволили нанести 
противнику сокрушительный удар, который явился окончательным и решающим ударом 
в этой войне.
— Какие личные отношения допускаются между Красной Армией и немецким 
населением? Как вы расцениваете возможность лояльного сотрудничества 
германского народа с союзными народами?
— В своем ответе я подчеркнул два момента:
а) чем скорее немцы сделают для себя правильный вывод из факта поражения 
Германии, тем будет лучше;
б) отношение, между Красной Армией и немецким населением определяется строгим 
оккупационным режимом.
— Готовитесь ли вы к суду над военными преступниками?
— В своем ответе я сообщил, что мы сторонники того, чтобы после необходимого 
следствия быстрее провести открытые судебные процессы над немецкими военными 
преступниками.
— Могли ли вы сказать что—нибудь о демобилизации Красной Армии?
— Я ограничился кратким указанием на то, что после окончания войны в Европе 
перед нами встал этот вопрос и мы его изучаем.
— Смог ли бы комитет «Свободная Германия» оказать какую—либо пользу в работе 
Контрольной Комиссии?
— Я ответил, что этот вопрос считаем не актуальным.
— Какие меры следовало бы, по вашему мнению, принять в деле экономического 
разоружения Германии и как вы рассматриваете будущность Германии, как 
индустриальной державы?
— Отвечая на этот вопрос, я сослался на решения Крымской конференции по этому 
вопросу, заметив, что основная наша задача в том, чтобы не допустить 
возрождения сильной в индустриальном отношении, агрессивной Германии.
— Считаете ли вы желательным иметь в Берлине, постоянных, иностранных 
корреспондентов?
— В своем ответе я сообщил, что пресса может оказать пользу в общей работе. Но 
практически вопрос о работе инкоров в Берлине еще не поднимался ни союзниками, 
ни нами, так как Контрольный Совет еще не начал свою работу.
После ответов на письменные вопросы инкоры задали мне несколько устных 
вопросов: просили кратко рассказать мою биографию, спрашивали об операции на 
Халхин—Голе (о которой я сказал, что эта локальная операция интересна лишь в 
том отношении, что советские войска за 10 дней окружили и полностью разгромили 
6 армию японцев), задавали вопрос о том, известно ли нам что—либо о дальнейшей 
судьбе Гитлера, просили высказаться о роли кавалерии в современной войне.
В конце беседы Паркер спросил:
— Осуществлял ли маршал Сталин повседневное руководство боевыми операциями, 
которые выполняли руководимые мною войска?
В своем ответе я сказал, что маршал Сталин повседневно руководил всеми боевыми 
операциями наших армий на всех фронтах и особенно детально руководил важнейшими 
операциями на решающих направлениях, в том числе, разумеется, и на Берлинском 
направлении.
Наше с тов. Вышинским впечатление от пресс—конференции удовлетворительное.»

Не баловал маршал инкоров длинными разговорами, ответы его. коротки и четки, 
как команды, никакой возможности не дал для кривотолков и рассуждений, ответы 
однозначные. В наступающей эпохе дипломатических схваток и закулисных махинаций 
тоже проявился жуковский характер.
Чувство ответственности за ответы на пресс—конференции было для Жукова 
естественным, он понимал: каждое его слово будет проанализировано и взвешено. 
Это подтверждается любопытным эпизодом, имеющим отношение к той встрече с 
журналистами. Вернее к одному из вопросов: «Знает ли маршал что—либо о судьбе 
Гитлера?». Жуков тогда ответил, что ему ничего не известно.
В своих воспоминаниях Георгий Константинович пишет:

«В 4 часа генерал В. И. Чуйков доложил мне по телефону, что генерал Кребс 
сообщил ему о самоубийстве Гитлера. По словам Кребса, это произошло 30 апреля в 
15 часов 50 минут… Тут же соединившись с Москвой, я позвонил И. В. Сталину… 
доложил о самоубийстве Гитлера.
И. В. Сталин ответил:
— Доигрался подлец! Жаль, что не удалось взять его живым. Где труп Гитлера?
— По сообщению генерала Кребса труп Гитлера сожжен на костре».