тепного фронта очистили от захватчиков Белгород. Вечером столица нашей Родины 
первый раз салютовала в честь отличившихся там дивизий и полков.
      Мы радовались победам и вспоминали тех, кто не дожил до этого радостного 
дня. Буквально за несколько часов до салюта командир 2й гвардейской штурмовой 
дивизии Комаров сообщил мне, что погиб над целью комэск Иван Михайлович Паршин, 
награжденный тремя орденами Красного Знамени и орденом Александра Невского. 
Летчиксталинградец одним из первых в нашей армии освоил ночные полеты на 
«илах» и отлично громил врага. В период напряженных боев он совершал по 10 
боевых вылетов в сутки.
      В последнем, роковом для него полете Паршин вел девятку «илов» на 
штурмовку танков врага. Неожиданно из облаков вынырнули два «мессера» и с 
разных направлений атаковали ведущего. Летчик и стрелок были убиты, а самолет 
загорелся. Наши истребители погнались за «мессершмиттами», но не догнали их. 
Зато штурмовики отомстили врагу за командира, обрушив на его танки и пехоту 
сокрушительные удары.
      6 августа войска нашего фронта освободили Кромы. Темп их наступления 
возрос. Отходя, гитлеровцы приводили в негодное состояние взлетнопосадочные 
полосы аэродромов, даже перепахивали площадки, пригодные для базирования 
авиации. На восстановление летных полей требовалось время, а его у нас очень не 
хватало. Тогда мы направили в передовые стрелковые части свои отряды, куда 
входили специалисты батальонов аэродромного обслуживания и минеры. Занимая 
оставленные врагом аэродромы, они разминировали их и готовили к приему 
самолетов. Эта опасная работа нередко проводилась под огнем. Благодаря смелым 
рейдам аэродромщиков нам удалось перебазировать авиацию та многие площадки 
сразу же после их освобождения.
      К 18 августа был ликвидирован весь орловский плацдарм противника. Войска 
Центрального фронта остановились для перегруппировки восточнее Брянска, 
продвинувшись за 37 дней на 150 километров. 23 августа с освобождением войсками 
Степного фронта Харькова завершился второй этап Курской битвы — победоносное 
контрнаступление советских войск. Общие потери врага составили более 
полумиллиона человек, около 1500 танков, 3000 орудий и 3700 самолетов. 
Немецкофашистская армия потерпела сокрушительное поражение, от которого уже не 
смогла оправиться до конца войны Стратегическая инициатива окончательно перешла 
к нам, мы добились и полного господства в воздухе.
      Впереди была Десна. Путь к ней открывала Севская операция. На этот раз 
главный удар наносила 65я армия, а 13я находилась в резерве. Она вынесла 
основную тяжесть в Курском сражении и теперь накапливала силы. 70я же армия 
уже пополнилась и вводилась в бой. 48я армия занимала позиции правее 65й.
      Севская операция готовилась ускоренно. Мы торопились, чтобы не дать 
противнику закрепиться на занимаемых позициях.
      Вспомогательный удар наносила 60я армия, и я поехал в ее штаб для 
уточнения вопросов взаимодействия. Там познакомился с генералом И. Д. 
Черняховским. «Исключительный человек!» — говорил о нем Рокоссовский. И на меня 
он произвел очень хорошее впечатление. Образованный и умный, он умел принимать 
гостей с достоинством именно командарма Поразила меня глубина, простота и 
ясность его суждений о характере действий в предстоящей наступательной операции.
 Конкретные задачи поставил он и перед авиацией, поэтому мы довольно быстро 
согласовали план взаимодействия. Я оставил оперативную группу, чтобы она до 
конца уточнила все вопросы со штабом Черняховского. С командармом мы расстались 
добрыми друзьями.
      Более сложные задачи стояли перед авиацией в полосе наступления 65й 
армии. Там должны были вводиться танковая армия и кавкорпус. Когда я от 
Черняховского приехал к Батову, штабы 16 ВА и 65 А произвели необходимые 
расчеты. И с Павлом Ивановичем было приятно иметь дело.
      — Мечта каждого из нас — поставить себя так, чтобы люди с любовью 
выполняли приказ, — говорил Рокоссовский.
      Он считал, что этого достигли оба командарма — Черняховский и Батов. А мы 
все считали, что не меньше других любовью и уважением воинов пользовался сам 
Рокоссовский.
      П. И. Батов крепко дружил с авиаторами. Например, когда мы отрабатывали 
вопросы взаимодействия, он попросил, чтобы в полосе его армии обязательно 
действовал полк штурмовиков подполковника А. Г. Наконечникова.
      — Мне кажется, — заметил командарм, — что, когда «илы» Наконечникова 
появляются над полем боя, их даже пехотинцы узнают по эффективности атак. 
Пожалуй, никто лучше его экипажей не может уничтожить точечные цели, особенно 
пушки и самоходки.
      Мы с Павлом Ивановичем вспомнили 9 июля, когда группе Наконечникова после 
нанесения штурмового удара по фашистским танкам пришлось отражать атаки 
истребителей противника Ведущий очень умело организовал перестроение «илов» в 
круг, и они стали неприступными для врага. Сколько ни пытались двадцать 
«мессершмиттов» и «фоккевульфов» пробиться хотя бы к одному из них, это им не 
удалось. Больше того, от меткого огня штурмовиков рухнули на землю три 
фашистских истребителя.
      Батову не раз пришлось наблюдать за бесстрашными и умелыми действиями 
Наконечникова над полем боя. Командиры частей тоже хорошо отзывались об этом 
командире и его подчиненных После того как они проутюжат позиции врага, пехота 
смело идет вперед: часть фашистов уже уничтожена, остальные прижаты к земле.
      — Хорошо, — обещал я Батову, — полк Наконечникова будет действовать на 
вашем направлении.
      Командарм остался доволен. И все остальные вопросы взаимодействия мы 
согласовали дов