взаимодействие крупных сил в воздухе, мы решили пустить 
бомбардировщики на одной высоте 2000 метров и дать им цель в одном районе. В 
том же районе назначили цель для штурмовиков. Время удара установили для них 
общее.
      Принимая это решение, мы учитывали психологию летчика: если ему указывают 
эшелон, то он считает, что на этот эшелон никто не имеет права заходить. Изза 
этой уверенности появляется возможность столкновений. Но если летчику сказать, 
что на том же эшелоне и по тому же маршруту, что и он, идут еще четыре полка, у 
него «везде глаза будут» — и спереди, и сзади, и сбоку. Никто не допустит, 
чтобы в его колонну ктото врезался.
      Исходя из той же психологической настроенности ведущих и летного состава, 
мы определили штурмовикам лишь верхний предел высоты — 1000 метров, и нижний — 
100 метров. Две штурмовые дивизии наносят удар одновременно. Обратили внимание 
каждого из командиров: смотрите, вместе с вами полетит еще одно соединение; в 
воздухе должен быть порядок, друг другу не мешать. С рассветом выслали 
разведчиков, чтобы они успели по радио сообщить своим ведущим уточненные цели.
      На время удара было решено подходы к западному району прикрыть 
истребителями на разных высотах. Для непосредственного прикрытия на эскадрилью 
бомбардировщиков, штурмовиков выделялось звено «ястребков». Полк Пе2 в боевых 
порядках проходит через аэродром истребителей, поднимаются в воздух звенья и по 
очереди пристраиваются к боевому порядку, занимая свои места Мне казалось, что 
при такой упрощенной организации мы сумеем вовремя нанести массированный удар. 
Начальник штаба армии генерал П. И. Брайко и офицеры штаба, поняв замысел и 
решение, быстро организовали постановку задач войскам и проверку исполнения.
      Отдав все распоряжения и не поспав ни минуты, с трепетом душевным я опять 
сел в машину и — на передний край. Как получится первый удар? Собрали мы 600 
самолетов.
      Наступает — время удара — 5 часов утра. У меня сердце все сильнее 
колотится. Вижу — появляются первые бомбардировщики, рядом с ними маневрируют 
истребители прикрытия, ниже идут штурмовики с истребителями, они тоже на месте, 
полнейший порядок, никто никому не мешает. Сотни самолетов в боевых порядках, 
как один, делают развороты, маневрируют. Незабываемая по красоте картина! Как 
ударят?
      Летчики, получив еще на подходе к целям с бортов самолетовдоразведчиков 
их координаты, обрушили на изготовившиеся к наступлению вражеские войска и 
технику сотни тонн противотанковых, осколочных и фугасных бомб. Удар был мощным,
 неожиданным для противника В его расположении стали появляться дымки. Один, 
два, три, пять, десять, пятнадцать. Это горели «тигры» и «пантеры». Наши бойцы 
из окопов выскочили, несмотря на опасность, пилотки кидают вверх и кричат: 
«Ура!» Стоят на брустверах, любуются тем, что делают летчики. Всеобщий подъем 
охватил наших воинов на передовой, а девятки делают заход за заходом, ниже 
пикируют с круга штурмовики. Несмолкающий гул разрывов бомб. И странно — очень 
мало разрывов зенитных снарядов противника, нет падающих дымящихся самолетов, 
не видно «мессеров» и «фоккевульфов». Их связали боем наши «ястребки» 
окаймления далеко от места нанесения удара Мы слышим по радио короткие команды. 
Один за другим уходят полки. Налет длился ровно час.
      Зазвонил телефон. Послышался голос Рокоссовского: «Вот это правильно! Вот 
это молодцы!»
      И все переменилось по сравнению со вчерашним днем. Мы почувствовали 
всеобщее удовлетворение «работой» авиации. Противник приготовился наступать, а 
туг на него такая армада навалилась. Значит, мы правильно оценили обстановку и 
нашли верный ход Но еще ценнее было то, что командиры на месте сразу поняли 
замысел и блестяще выполнили его.
      По существу, в нашей воздушной армии это был первый случай, когда 
шестьсот самолетов действовали по небольшому участку фронта.
      Доброе начало требовало продолжения. Через три часа нам предстояло 
обрушить на врага второй удар. Мы уже готовились к нему. Воздушные разведчики 
обнаружили новые важные цели.
      В семь часов звонит Рокоссовский и спрашивает:
      — Когда наметили произвести очередной налет?
      — Через два часа. Немцы ведь пока не наступают. Никак не придут в себя.
      — Вот, — говорит, — и нужно их добивать. Что, у тебя больше ничего нет?
      — В готовности штурмовая дивизия. Держу ее для поддержки войск, если 
противник начнет наступать.
      — Есть дивизия? — переспрашивает командующий и приказывает: — Повторяй 
налет.
      Так и сделали. Гитлеровцы начали наступать только в десятом часу утра В 
это время на них снова навалились шестьсот самолетов. Теперь бомбардировке 
подверглись артиллерийские позиции и резервы противника.
      Второй удар получился таким же мощным и эффективным, как и первый. Затем 
на задание вылетела бомбардировочная дивизия, предназначавшаяся для экстренных 
вызовов. А в заключение мы обрушили еще один удар по скоплениям войск и техники 
противника.
      Командующий 2й танковой армией генераллейтенант танковых войск А. Г. 
Родин, наблюдавший за третьим массированным ударом, сообщил, что нами сожжено 
14 и подбито до 40 вражеских танков и что бойцы наземных частей восхищены 
боевой работой летчиков.
      6 июля успешно сражались и наши истребители. Их действиями в воздухе 
четко руководили командир 6 иак генерал Е. Е. Ерлыкин и командир 1й 
гвардейской над подполковник И. В. Крупен