ессершмиттов», 
приблизились к нашему аэродрому, взлетевший первым Харитонов приготовился к 
атаке. За ним поднялась еще пятерка «яков». Ведущий разгадал замысел врага — 
отсечь наши истребители от бомбардировщиков — и первым устремился на головной 
«юнкерс». Меткой очередью он убил стрелка, повредил один мотор, но Ю88 все же 
пытался уйти. Харитонов продолжал преследовать его над вражеской территорией и 
окончательно добил. Вернувшись в часть, старший лейтенант доложил, что самолет 
противника уничтожен, и представил фотоснимок.
      1 мая 1943 года Н. В. Харитонову было присвоено звание Героя Советского 
Союза Готовясь к предстоящему сражению, он, как и другие наши опытные командиры,
 добивался того, чтобы каждый летчикистребитель с полным эффектом умел 
использовать высоту, скорость, маневр, огонь не только в воздушном бою, но и 
при атаке наземных целей.
      8 мая мы получили директиву Ставки о приведении войск в полную боевую 
готовность для отражения возможного наступления противника, намеченного на 10 — 
12 мая. Были срочно приняты необходимые меры, и командующий фронтом К. К. 
Рокоссовский доложил о них И. В. Сталину. Вот что писал он об авиации: «16я 
воздушная армия активизировала воздушную разведку и ведет тщательное наблюдение 
за противником в районе Глазуновка, Орел, Кромы, Комаричи. Авиасоединения и 
части армии приведены в боевую готовность для отражения ударов авиации 
противника и срыва возможных его наступательных действий».
      Создавая оборонительные позиции, наземные войска теперь не опасались, что 
враг прорвет их и бросит свои танки в наш тыл. Бойцы были обстреляны, воевать 
научились. На направлении предполагаемого главного удара противника — в полосе 
13й армии, которой командовал генерал лейтенант Н. П. Пухов, мы создали 37 
противотанковых районов со 138 опорными пунктами, установили минные поля и 
вырыли множество противотанковых рвов.
      «На Центральном фронте, — писал в своих воспоминаниях Г. К. Жуков, — 
наиболее мощная противотанковая оборона была подготовлена в полосе 13й армии и 
на примыкающих к ней флангах 48й и 70й армий. Противотанковая артиллерийская 
оборона в полосе 13й армии Центрального фронта составляла более 30 единиц на 1 
километр фронта»12 .
      При подготовке к решающей битве под Курском мы особенно ощущали 
руководящую, мобилизующую и организующую роль Коммунистической партии. Это 
благодаря ее мудрой политике и постоянной заботе воиныавиаторы получали от 
тружеников тыла все, что требовалось для успешного ведения боевых действий.
      Базирование нашей армии позволяло авиасоединениям без дополнительного 
аэродромного маневра действовать как на орловскокурском, так и на 
белгородскохарьковском направлении, а в критические моменты помогать соседней 
2й воздушной армии.
      Главное, к чему мы стремились, — с начала операции завоевать господство в 
воздухе. К этому готовились командиры всех степеней.
      Командующий ВВС Красной Армии генерал Новиков, посетив в мае нашу армию, 
рассказал о тактике, применявшейся противником в боях на Кубани, в частности о 
массированных ударах его бомбардировщиков и истребителей по войскам и по тылам, 
раскрыл методику отражения таких налетов. Приемы борьбы в воздухе с крупными 
группами мы немедленно довели до сведения всех командиров, продумали, как лучше 
управлять действиями истребителей.
      Было решено создать специальную группировку для борьбы с авиацией 
противника в районе предполагаемого наступления его главных сил. На правом 
крыле фронта, в полосе 13й армии, главная роль в решении этой задачи 
отводилась 6му истребительному корпусу. На левом фланге мы разместили 1ю 
гвардейскую Сталинградскую истребительную дивизию. Оба соединения в случае 
необходимости могли совместно действовать в центре.
      На аэродромах вблизи Курска находилась 283я Камышинская истребительная 
дивизия. Она предназначалась для наращивания сил при ведении боев в воздухе. 
Остальные части готовились главным образом к сопровождению бомбардировщиков и 
штурмовиков. Но в случае надобности они тоже могли привлекаться для завоевания 
господства в воздухе.
      Мы отлично понимали, что требовалось тщательно скрывать свои замыслы, 
ввести противника в заблуждение. С этой целью были запрещены полеты с 
аэродромов, расположенных поблизости от линии фронта. Там базировались по два 
полка первой гвардейской дивизии и шестого корпуса. Самолеты мы тщательно 
замаскировали, а летчиков вывезли в тыл для дополнительной тренировки. С 
началом боев эти четыре полка должны были наносить по авиации противника 
внезапные удары из засады.
      Два полка истребителей мы оставили в резерве в глубоком тылу фронта. 
Подготовили 50 ложных аэродромов, дневных и ночных. На них установили 240 
искусно сделанных макетов самолетов. Гитлеровцы непрерывно бомбили их в мае — 
июне и даже июле. Всего они атаковали наши «приманки» более 60 раз. А на 
замаскированные реальные аэродромы налетали гораздо реже.
      В середине мая мы кроме основного командного пункта оборудовали запасной. 
Место нахождения оперативной группы определили непосредственно у передовой.
      21 мая командующий фронтом разрешил нашим пикировщикам нанести удар по 
скоплению живой силы и техники противника в районе села Рождествено. Налет 
завершился успешно.
      Вечером в штаб армии пришло донесение из 279й истребительной дивизии. В 
нем говорилось, что из вылета на сопровождение пикировщиков не вернулся младший 
лейтенант Н. И. Синицын. Молодой рабочийкоммунист вступил в Красную Армию 
добровольно за два года до начала войны. Мы надеялись, что этот летчик всетаки 
вернется в родную часть.