бралось человек пятнадцать. Пришли боевые 
летчики высказать свое мнение. По ходу доклада опять возник спор. Но тут 
испытатели оказались на нашей стороне.
      Маленков спросил:
      Что же вы предлагаете?
      Летчики уже давно высказали мне свои пожелания. Я их и передал 
представителю ГКО. На заводе надо сделать новые фонари и доставить сюда. Тогда 
можно вести бой с закрытым фонарем и хорошо видеть противника. Поверхности 
самолета следует покрыть лаком, как на опытном самолете, а не эмалитом.
      Хорошо было бы и облегчить самолет Як1, — продолжал я свой доклад. 
Сейчас бои ведутся только днем, а на борту истребителя сто килограммов 
оборудования для ночных полетов. Предлагаем снять его с самолета. Это позволит 
увеличить скорость полета и улучшит маневренность машины.
      Практика показывает, что бои мы ведем обычно на высотах до трех тысяч 
метров, максимум забираемся на четырепять. Кислородом никто не пользуется, а 
мы возим специальное оборудование. Предлагаем снять и это оборудование. Кроме 
того, на «яке» имеется два воздушных баллона для запуска двигателей, а можно 
обойтись одним. Предлагаем снять два пулемета и два патронных ящика, оставить 
одну пушку и увеличить боекомплект к ней. Получится выигрыш в весе более 
полутонны. А поскольку самолет станет легче, то на одиннадцать процентов 
прибавится относительный запас его мощности, увеличится и скорость, особенно 
вертикальная.
      Просим также стабилизатор и рули сделать металлическими, переднюю кромку 
крыла — тоже из металла. Это сохранит аэродинамику самолета.
      Кончив доклад, я невольно подумал: «Какова же будет реакция?»
      — Изложите все это в письменном виде, — задумчиво сказал Маленков. — Ваши 
предложения будут приняты. С заявкой поедете сами на тот авиазавод, который 
поставляет самолеты шестнадцатой воздушной армии.
      Прибыв на завод, я переговорил с директором И. С. Левиным. Он согласился 
с нашими предложениями. Одобрили их и представители ОКБ А. С. Яковлева. Они 
решили только проверить центровку, чтобы не нарушалась устойчивость самолета. 
Но в принципе было уже видно, что облегчение машины — дело перспективное.
      Состоялся митинг рабочих завода. Рядом с седоволосыми ветеранами 
производства я увидел женщин и даже мальчишек — выпускников ремесленных училищ. 
Невольно дрогнуло сердце. Поэтому, видимо, я и говорил так взволнованно. 
Рассказал о боях под Сталинградом, о том, как отважно сражаются советские 
летчики. Объяснил, что предлагают наши авиаторы и как это поможет нам еще 
сильнее и с меньшими потерями бить немецкофашистских захватчиков. В заключение 
я спросил у руководителей завода: когда они думают дать нам облегченные машины? 
От имени коллектива директор заверил, что недели через две мы начнем их 
получать. Такое отношение к предложению фронтовиков меня обрадовало.
      Еще раньше к 16й армии прикрепили ремонтный завод, расположенный в 
Поволжье. Я слетал туда и договорился, что они будут тщательно полировать 
поверхности самолета для уменьшения лобового сопротивления.
      Одновременно мы принимали меры по повышению выучки летного состава. Какой 
основной недостаток наблюдался тогда в ведении воздушных боев? У нас, к 
сожалению, применялась еще тактика «роя». Группы составляли из шести — восьми 
самолетов, летчики держались парами в плотном строю и прикрывали хвост друг 
друга. Плотный боевой порядок лишал истребителей их основного качества — 
маневренности. Тяготея к полетам группой, авиаторы неохотно летали парой. 
Вражеские летчики стремились вести бой на вертикалях, чтобы полнее использовать 
скоростные качества своих машин, а наши предпочитали горизонтальный маневр. 
Дальнейшее совершенствование тактики мы связывали с получением облегченных 
«яков».
      Конечно, и у нас было немало мастеров маневренного боя, особенно в 220й 
дивизии, которой командовал полковник А. В. Утин. Я уже говорил о нем, как о 
вдумчивом воспитателе, новаторе тактики. Он подготовил десятки смелых и 
искусных воздушных бойцов. Здесь следует прежде всего назвать инспектора по 
технике пилотирования 3. В. Семенюка, комэска В. И. Шишкина, а также В. Н. 
Макарова и И. П. Моторного.
      Когда пригнали нам с авиационного завода два облегченных «яка», мы 
передали их Моторному и Макарову. Они облетали новые машины, провели учебный 
воздушный бой в районе аэродрома и проверили параметры пилотажа и 
маневрирования. После полета ведущий доложил:
      — Любого «мессершмитта» на вертикали сразим. Я говорю:
      — Хорошо! Вылетайте парой к линии фронта.
      Наши летчики еще не вернулись, а уже поступило донесение о том, что они 
сбили два «мессера». Возвратившись с задания, Моторный и Макаров рассказали, 
как вели бой на облегченных самолетах, о новых тактических приемах, которые 
использовали. Преимущество в вертикальной скорости позволяет догонять «мессер» 
и уходить с набором высоты, чтобы занять выгодное положение для новой атаки. 
При этом, разумеется, нужно уметь и метко стрелять.
      С завода прислали еще два усовершенствованных «яка». И мы решили всем 
летчикам показать их возможности вести бой на вертикалях. В обычный Як1 сел 
Макаров, в Як7 — Семенюк, в облегченный — Моторный. Они должны были 
одновременно на высоте 200 метров подойти к железной дороге, а затем, разогнав 
машины до максимальной скорости, перейти на вертикальную горку.
      И вот самолеты устремились ввысь. Первым, исчерпав запас мощности, 
сваливается на крыло Як1, метров через 200 — Як7, а облегченный набирает еще 
метров 700 — 800 и в заключение делает бочку.
      Летчики зашумели. Чувствовалось, что последний маневр прише