Красная Армия не способна не только наступать, но и обороняться. Учитывая такую 
слабость противника, грех было не воспользоваться ею, и финское правительство 
не сомневалось, что один на один Финляндия способна вести войну с СССР не менее 
шести месяцев и победить. И оно было уверено, что за такой огромный срок сумеет 
привлечь на свою сторону какую-либо из великих стран в союзники.
 А такие страны были. Более того, они были очевидны. С 3 сентября 1939 г. 
Британская и Французская империи находились в состоянии войны с Германией. На 
суше боев не велось – немцы и французы с англичанами сидели в окопах друг 
против друга и не стреляли до мая 1940 г. Некоторую активность проявляли только 
флот и авиация.
 Относительная безопасность Британских островов могла быть обеспечена только в 
случае, если британский флот сумеет обеспечить безопасность морских перевозок. 
А этой безопасности явно угрожал германский флот. Если вы взглянете на карту 
Европы, то увидите, что у немцев были те же проблемы, что и у СССР с обороной 
Ленинграда. Для немцев Северное море было чем-то аналогичным Финскому заливу 
для СССР. Их флот мог более-менее безопасно выходить в Атлантику только в 
случае, если Норвегия была бы нейтральной, либо дружественной. Но если бы 
англичане вовлекли Норвегию в войну на своей стороне, выход из Северного моря 
был бы перекрыт авиа– и морскими базами с двух сторон: со стороны Британских 
островов и со стороны Норвегии. Норвежцы упорно не желали вступать в войну, и 
англичане подготовили в начале апреля 1940 г. нападение на Норвегию с целью ее 
захвата. (Надо сказать, что в отличие от советско-финляндской войны, в вину 
англичанам это никто не ставит.) Однако немцы опередили англичан буквально на 
часы и 9 апреля 1940 г. первыми высадились в Норвегии, захватив ее и 
утвердившись в ней. Но это мы забежали вперед – во время, когда 
советско-финляндская война уже закончилась.
 А задолго до этого, еще до начала войны, в конце августа 1939 г. в 
Атлантический и Индийский океаны ушли два немецких рейдера: «карманные» линкоры 
«Граф Шпее» и «Дейчланд». Второму удалось вернуться в Германию, а вот «Шпее», 
потопив несколько десятков британских торговых судов, получил в бою 7 декабря 
1939 г. незначительные повреждения, и команда вынуждена была затопить его у 
Монтевидео 17 декабря 1939 г. Причина того, что немцы после незначительных 
повреждений потеряли столь дорогой корабль, англичанам была очевидна:  «Если бы 
Германия имела доступ к тем ремонтным службам, которыми заблаговременно 
обзавелась во всех стратегических точках земного шара Великобритания, „Граф 
Шпее“ смог бы пополнить боезапас и быстро починить незначительные повреждения, 
способные привести к серьезным последствиям в случае шторма. Но германские 
корабли были лишены такой возможности в дальних морях», – пишет британский 
историк Лен Дейтон [206]. Он не прав, в 1939 г. у Германии одна такая база в 
дальних морях была – в Баренцевом море они могли воспользоваться незамерзающим 
портом Мурманск, поскольку имели с СССР договор о дружбе.
 Поэтому очевидно, что англичане и французы в 1939—1941 гг. были заинтересованы 
в изъятии у СССР Кольского полуострова. Сами они это сделать, естественно, не 
решались. Но если бы кто-то это сделал за них, они такому государству 
безусловно помогли бы, даже если бы это и вызвало объявление войны далекому, и 
потому безопасному СССР. Так что расчеты Финляндии на то, что ей в войне с СССР 
помогут, были оправданы и реальны.
 Надо сказать, англичане умеют хранить секреты о своей подлой роли во Второй 
мировой войне, – чего стоит только дело Гесса, о котором подробнее в Приложении 
к этой книге. Но удержать секрет о науськивании Финляндии на СССР не удалось. 
Архивы Британии оказались доступны, и советский историк англо-французскую суету 
описывает так:
  «24 января 1940 года начальник имперского генерального штаба Англии генерал Э.
 Айронсайд представил военному кабинету меморандум „Главная стратегия войны“. 
  „На мой взгляд, – подчеркивал Айронсайд, – мы сможем оказать эффективную 
помощь Финляндии лишь в том случае, если атакуем Россию по возможности с 
большего количества направлений и, что особенно важно, нанесем удар по Баку – 
району добычи нефти, чтобы вызвать серьезнейший государственный кризис в 
России“. Айронсайд, выражая мнение определенных кругов английского 
правительства и командования, отдавал себе отчет в том, что подобные действия 
неизбежно приведут западных союзников к войне с СССР, но в сложившейся 
обстановке считал это совершенно оправданным. 
  … Примерно в это же время сделал оценку обстановки и французский генеральный 
штаб. 31 января генерал М. Гамелен, выражая точку зрения генерального штаба 
Франции, с уверенностью заявил, что в 1940 году Германия не нападет на западные 
страны, и предложил английскому правительству план высадки экспедиционного 
корпуса в Петсамо, чтобы совместно с Финляндией развернуть активные боевые 
действия против Советского Союза. По мнению французского командования, 
Скандинавские страны еще „не созрели“ для самостоятельных действий на стороне 
Финляндии. Высадка же экспедиционного корпуса укрепит их решимость и ободрит в 
борьбе против Советского Союза. 
  Английское правительство в принципе было готово пойти на войну с СССР. 
„События, видимо, ведут к тому, – заявил Чемберлен 29 января на заседании 
кабинета министров, – что союзники открыто вступят в боевые действия против 
России“. Однако при оценке зрелости Скандинавских стран англичане выражали 
опасение, как бы участие англо-французских войск на стороне Финляндии не 
отпугнуло скандинавов от борьбы с СССР, тогда Норвегия и Швеция опять „вползут 
в раковину политики нейтралитета“. 
  5 февраля английский премьер отправился в Париж, чтобы вместе с французами 
обсудить на высшем военном совете конкретный план совместной интервенции в