средств, на участие в решении кадровых вопросов и выработки руководящих 
директив. ОГПУ опять не согласилось — чекисты не желали никакого контроля со 
стороны военной разведки. Военным дозволялось лишь участвовать (на уровне 
представителя РВС СССР) в выработке годового плана разведки и постановке 
отдельных заданий. Эти пререкания тянулись до 1923 г., когда на совещании РВС 
под председательством Э.М.Склянского вообще было признано нецелесообразным 
объединение агентурных аппаратов ИНО ОГПУ и Разведупра. Таким образом Склянский 
разрубил узел, который не в силах были развязать на многочисленных переговорах 
представители обеих разведок. 
      В результате в 1923 г. началось разделение зарубежной агентурной сети с 
назначением в каждую сеть своего резидента. К началу 1925 г. разделение 
практически закончилось. (Кстати, в ходе этого процесса оперативные работники 
сплошь и рядом меняли подчиненность, переходя из органов военной разведки в 
политическую и наоборот). В итоге остались довольны все, кроме Наркомфина — 
разделенные разведки обходились гораздо дороже. Впрочем, впоследствии не раз 
возвращались к этому вопросу, вновь пытаясь объединить разведки. Ничего путного 
из этого не вышло, и до сих пор военная и политическая разведки разделены и 
соперничают между собой. 
      Еще одним слабым местом, вызывающим постоянные нарекания и даже провалы, 
было сотрудничество Разведупра и Зарубежных бюро РКП (б), имевшее давние 
традиции. Так, еще до окончания Гражданской войны, 15 апреля 1920 г., была 
принята инструкция о взаимоотношениях Региструпра РВСР и Зарубежных бюро РКП(б).
 В ней указывалось, что «Региструпр РВСР является центральным органом разведки, 
руководит ею на местах и через 
         108 Серов Е., Волгин В. Указ. соч. // Армия. 1995. №19. С.47. 
55 
      Зарубежные бюро РКП(б)». Среди задач, которые ставились перед Зарубежными 
бюро в этой инструкции, можно отметить следующие: 
      — выполнение заданий Региструпра по разведке во всех ее видах; 
      — помощь Региструпру в вербовке работников для зарубежной работы; 
      — доставка разведывательных сводок непосредственно в Региструпр. 
      Но в начале августа 1921 г., когда состоялось совещание представителей 
Разведупра, ВЧК и Коминтерна, это положение изменилось. На совещании был принят 
проект Положения об отделениях Коминтерна за границей и представителях 
Разведупра и ВЧК. В нем, в частности, говорилось следующее: 
      «Представитель Коминтерна не может в одно и то же время быть и 
уполномоченным ВЧК и Разведупра. Наоборот, представители Разведупра и ВЧК не 
могут выполнять функции представителя Коминтерна в целом и его отделов. 
      2. Представители Разведупра и ВЧК ни в коем случае не имеют права 
финансировать за границей партии или группы. Это право принадлежит 
исключительно Исполкому Коминтерна. 
      Примечание: НКИД и Внешторгу также не дается право без согласия ИККИ 
финансировать заграничные партии. 
      Представители ВЧК и Разведупра не могут обращаться к заграничным партиям 
и группам с предложением об их сотрудничестве для Разведупра и ВЧК. 
      3. Разведупр и ВЧК могут обращаться за помощью к компартиям только через 
представителя Коминтерна. 
4. Представитель Коминтерна обязан оказывать ВЧК и Разведупру и его 
представителям всяческое содействие»109. 
      Документ был подписан: от Коминтерна — Зиновьевым и Пятницким, от ВЧК — 
Уншлихтом, от Разведупра — его тогдашним начальником Арвидом Зейботом. 
      Это постановление открывает длинный список подобных ему документов, 
запрещающих использовать членов национальных компартий для разведывательной 
работы в пользу СССР. Однако соблазн использовать готовых даровых агентов велик,
 и к вопросу о взаимоотношениях с коммунистами приходилось возвращаться снова и 
снова. 
      Так, 14 августа 1925 г. состоялось совещание представителей Разведупра, 
ИНО ОГПУ, НКИДа и Коминтерна. Оно было созвано одним из создателей советской 
военной разведки С.Араловым по поручению Коллегии НКИД СССР, членом которой он 
к тому времени состоял. Инициатором же совещания стал полпред (и одновременно 
представитель Коминтерна) в Чехословакии Антонов-Овсеенко. Он написал письмо 
руководству НКИДа, где сетовал на частые провалы у военных разведчиков (три 
провала в течение короткого времени) и указывал, что Разведупр, ИНО и Коминтерн 
не согласовывают своей деятельности, интригуют друг против друга и т.д. 
      От Коминтерна на совещании присутствовал И.Пятницкий, от Разведупра — Ян 
Берзин, от ИНО — заместитель Трилиссера Алексей Логинов. Совещание приняло 
решение вынести работу разведок из посольств, сократить работу спецслужб через 
местные компартии и прибегать к ней только с согласия местных ЦК или 
руководства Коминтерна. Было решено, что в случае, если члены компартии 
переходят на работу в разведку, то они обязаны предварительно выйти из рядов 
своей компартии, а также решение, что список таких людей будет составляться в 
единственном экземпляре и храниться у Пятницкого. Однако совещание решило не 
прекращать полностью сотрудничества компартий с разведкой, поскольку «товарищ 
Берзин указывал, что невозможно обойтись без квартир и адресов местных 
товарищей». 
      Впрочем, толку от всех этих решений оказалось мало. Прошло чуть больше 
года, и последовал новый провал, что характерно, в той же Чехословакии. В 
ноябре 1926 г. в Праге арестовали работника военной типографии, болгарского 
коммуниста Илью Кратунова и несколько чехословацких коммунистов. Дирекция 
чехословацкой полиции в докладе в МИД своей страны