ты, способную выдержать любые 
испытания". 

При отборе обладателей столь ценной крови кандидаты проходили строжайшую 
проверку. "Их изучали и подвергали экзаменам. Из ста человек выдерживали в 
среднем не более десяти-пятнадцати. Мы требовали от них политическое досье их 
родителей, братьев и сестер, их генеалогическое древо до 1750 года и, 
разумеется, проверяли их физическое состояние, а также их учетную карточку 
членов "Гитлерюгенд". Они были обязаны также представить справку о 
наследственности, в которой подтверждалось бы отсутствие наследственных 
болезней у их родителей и в их семье". 

Конечную цель всех этих проверок Гиммлер сформулировал так: "Мы хотим 
сформировать высший класс, которому предстоит господствовать века". Однажды 
Гиммлер рассказал, что будущий рейх, который к тому времени охватит всю Европу, 
будет организован по образцу античных обществ. Это означало, что элита, 
представляющая 5-10% населения, будет господствовать над остальным обществом, 
заставляя работать на себя огромную массу илотов и рабов. И действительно, 
когда Германия оккупировала три четверти Европы, нетрудно было убедиться, что 
нацистский режим был фактически рабовладельческим. 

Будущие "господа" из числа эсэсовцев имели особые права. После принятия присяги 
они получали кинжал, помеченный буквами "СС". Им говорили, что этот кинжал 
выдается для того, чтобы смыть кровью нанесенное им оскорбление, если сами они 
сочтут, что задета их честь. В 1935 году это их право и даже долг были 
закреплены декретом Гиммлера, а в специальном решении Верховного суда было 
уточнено, что эсэсовец "может воспользоваться оружием, если даже противник мог 
быть остановлен другим способом". Право безнаказанного убийства стало, таким 
образом, прерогативой СС. 

В сентябре 1939 года эсэсовец, охранявший группу из пятидесяти 
заключенных-евреев, решил позабавиться и после окончания работы перестрелял 
несчастных одного за другим. Был составлен протокол, но убийца не получил 
наказания, поскольку, указывалось в донесении, его принадлежность к войскам СС 
делала его "особо чувствительным к виду евреев" и действовал он "совершенно 
неосмысленно, подталкиваемый юношеской склонностью к приключениям". Вполне 
возможно, что столь одаренный представитель элиты получил внеочередное 
повышение. 

Для большей безопасности эсэсовцы были исключены рядом декретов из общей 
юрисдикции. Все их дела передавались внутриведомственным органам правосудия, и 
за свои поступки они отвечали лишь перед трибуналами СС. 

В первые годы фашистской власти применялся закон от 2 августа 1933 года, в силу 
которого правительство могло остановить любое расследование, прервать 
рассмотрение дела судом на любой стадии. Однако в этом были определенные 
неудобства. 17 октября 1933 года двое заключенных лагеря Дахау "покончили жизнь 
самоубийством" в своих камерах. Дирекция лагеря указала, что они повесились на 
собственных ремнях, однако семьи погибших обратились в прокуратуру Мюнхена, два 
судмедэксперта произвели вскрытие и обнаружили, что несчастные были жестоко 
избиты, а затем задушены. Многочисленные кровоподтеки на голове и на всем теле 
не оставляли места для сомнений; у обоих на шее были явные следы удушения, а не 
повешения. Да и ремни, которые якобы служили для самоубийства, не были 
представлены. 

Все это произошло до того, как об обстоятельствах дела стало известно высшим 
властям. Когда о нем рассказали Рему, формально руководившему войсками СС, 
поскольку они еще не были отделены от СА, он подготовил записку, где 
говорилось: "Лагерь Дахау является лагерем политзаключенных и лиц, 
интернированных в предварительном порядке. Происшедшие инциденты носят 
политический характер и при всех обстоятельствах должны разрешаться в первую 
очередь политической властью. Мне кажется, что, учитывая их характер, они не 
должны рассматриваться судебными властями. Таково мое мнение, мнение начальника 
штаба и имперского министра. И как таковой, я заинтересован в том, чтобы 
принятые у нас процедуры не наносили политического ущерба рейху. Я добьюсь, 
чтобы рейхсфюрер СС издал приказ, согласно которому следственным властям не 
будет открыт доступ в лагеря и ни один из заключенных не будет подвергаться 
допросам". 

Министр внутренних дел потребовал прекратить расследование. В качестве 
обоснования он выдвинул тот факт, что "дальнейшее расследование нанесло бы 
большой ущерб престижу национал-социалистского государства, так как было бы 
направлено против членов СА и СС, а значит, и против СА и СС, то есть 
организаций, являющихся главными устоями национал-социалистского государства". 

27 сентября прокуратура прекращает дело, "поскольку расследование показало, что 
не имеется достаточно убедительных доказательств того, что смерть означенных 
лиц последовала из-за внешних причин". 

Все вроде бы налаживалось, но 5 декабря государственный министр юстиции 
предписывает возобновить расследование и довести его до конца, "факты должны 
быть прояснены как можно скорее... Если же возникнут попытки их скрыть, они 
должны быть пресечены надлежащим образом". 

Досадный инцидент. Разумеется, по прошествии столь долгого срока и при 
ограниченности средств судебного расследо