пока поезд уносил меня прочь 


Врачи в Сасебо приказали мне еще месяц провести в госпитале.
 Я уже больше не спорил с ними, убежда. 
отправить меня в Рабаул. Я чувствовал себя смертельно уставшим и опустошенным.
 И меня уже не волновало 
какой приказ придет завтра 


Месяц тянулся утомительно долго.
 Однако первая неделя была скрашена приездом моей матери. Она была вс. 
такой же доброй и заботливой! Убежденная,
 что мне попрежнему хочется своих любимых детских лакомств 
она напекла их целую корзинку, которую привезла с собой.
 Я со страхом ждал минуты, когда придетс. 
признаться, что я ослеп на правый глаз. К моему удивлению,
 ее совсем не взволновала эта новость. Мам. 



спокойно сказала: «От этого ты не стал хуже, сынок». И вопрос был закрыт.
 Она предложила приезжать кажды. 
выходной. Было бы чудесно видеть ее так часто, но я попросил ее не делать так.
 Она была уже старой, . 

утомительное путешествие по железной дороге было для нее слишком тяжелым испытанием.
 Поезда ходили вс. 
хуже и хуже. Военные грузы занимали в них все больше места,
 и пассажиры были вынуждены ютиться в каких 
то закутках 


В ноябре произошло событие,
 которое при других обстоятельствах стало бы одним из величайших моментов . 
моей жизни. Но теперь оно мало что значило.
 В госпитале был получен приказ о присвоении мне звани. 
уоррентофицера.
 Долгий подъем по служебной лестнице от новобранцаматроса,
 который повиновалс. 
жестокой дисциплине и подвергался нескончаемым наказаниям, закончился.
 Шаг за шагом я проходил от одног. 
звания к другому и теперь получил награду. Это была горькая победа,
 но всетаки она принесла свои плоды 
Мой новый статус означал, что я могу закончить выздоровление дома.
 Я получил согласие врача и сразу поеха. 
в пригород Фукуоки,
 где встретился с семьей 


Следующий месяц был просто чудесным.
 Впервые за 10 лет я провел 30 дней подряд со своей матерью, и он. 
была счастлива беспредельно. Все было тихим и мирным.
 Почти каждый день мать спрашивала: «Как т. 
думаешь, Сабуро, когда кончится война?» Я знал,
 что она в этот момент думает о двух моих братьях, которы. 
служат за морем. И каждый раз, когда она спрашивала,
 я был вынужден говорить правду: я не знал 


Затем она тревожно оглядывалась, чтобы убедиться, что никто не подслушивает,
 и шепотом спрашивала 
«Сабуро, скажи мне,
 а мы действительно побеждаем? Нам говорят правду или нет?» И снова я мог тольк.
 
повторить, что мы должны победить. И всетаки она была счастлива.
 Я знал, что она страстно желала, чтоб. 
мое выздоровление затянулось до бесконечности 


Через несколько недель после того, как я поселился в доме сестры,
 ко мне прибыл гость из Токио. Это бы. 
корреспондент крупнейшей японской газеты «Иомиури Симбун». Он сказал мне,
 что редактор прислал его 
чтобы взять интервью у лучшего японского аса. (Я в этом не был уверен.
 Неизвестно, сколько самолетов к этом. 
времени сбили Нисидзава и Ота. Но я чувствовал, что они превзошли мой счет.
) Вся страна желала прочитат. 
мой рассказ о войне