Я сомневался, могу ли я говорить с ним свободно.
 Дисциплинарное наказание будет быстрым и жестоким, есл. 
я сболтну чтонибудь лишнее.
 Поэтому я позвонил в комендатуру Сасебо и рассказал о своей проблеме. Отве. 
был неожиданно уклончивым. Дескать,
 на сей счет нет никаких особых правил и ограничений 


Офицер сказал: «Я не имею права запретить вам говорить с репортером.
 Но должен напомнить, что говорить в. 
будете от своего имени, и потому вам придется отвечать за все сказанное.
 Кроме того, помните, что нельзя н. 
хвалить, ни порицать никого из офицеров. Будьте аккуратны» 


Фактически это был запрет. Я вернулся в свою комнату и сказал корреспонденту,
 что мое начальство н. 
одобряет идею этого интервью. Но его оказалось не так легко отговорить 


Корреспондент настаивал: «Я совсем не собираюсь вам надоедать,
 но всетаки я проехал 700 миль из Токио 
только чтобы переговорить с вами! Пожалуйста,
 ответьте на несколько моих вопросов. Пожалуйста! Уделит. 
мне всего лишь 5 минут» 


Если бы я только знал,
 каким дураком окажусь! Его способность искажать и выворачивать наизнанку любу. 

фразу оказалась потрясающей.
 «5 минут» сразу превратились в 3 дня! Каждое утро он приходил ко мне домой . 
писал, писал, писал 



Никогда я не встречал такой настойчивости и изобретательности! Он вынудил меня рассказать буквально об.
 
всем. Его вопросы не касались войны, пока я не понял,
 что рассказы о моих делах и мыслях фактически являютс. 
рассказами о войне. Довольно быстро выяснилось, что я растерял всякий оптимизм.
 Что морские летчики . 
Рабауле, несмотря на свои многочисленные победы,
 изнемогают в труднейшей битве за Гуадалканал, не получа. 
совершенно никакой помощи от истребителей и бомбардировщиков армии 


«Нам нужно больше истребителей и больше опытных пилотов, — говорил я ему,
 начиная злиться. — Кажды. 

истребитель «Зеро» следует отзывать с фронта и направлять на капитальный ремонт после 150 часов в воздухе 

Я уже не говорю о боевых повреждениях.
 Даже если самолет не сделает ни одного выстрела и по нему никто н. 
станет стрелять, ему все равно потребуется ремонт.
 А мы себе не можем этого позволить. Мы считаем, чт. 



Глава 2 


Я вышел из госпиталя в Сасебо в самом конце января 1943 года.
 Долгие месяцы лечения завершились. Я прибы. 
в свою первую часть — истребительный авиаполк «Хайнань» 11го Воздушного Флота,
 который сейча. 
базировался в Тоёхаси в центральной Японии 



Я впервые оказался в этом авиаполку во время его формирования в сентябре 1941 года в Хайнане на Формозе 

Из 150 пилотов,
 покинувших Хайнань во время великого японского наступления через Хихий океан,
 в живы. 
остались менее 20. Эти ветераны составили ядро нового полка,
 но большинство пилотов было зеленым. 
новичками,
 которых обучили по сокращенной программе в Цутиуре и других летных школах