между деревьями остались лежать обугленные обломки истребителя.

– И именно такое нужно было пережить, чтобы не считать этот день прожитым 
зря! – пробормотал Фритц, отряхивая свою фуражку.

Мы посмотрели вверх и увидели, что ветер несет сержанта прямо в озеро. Мы 
видели его брыкающиеся ноги, когда он исчез за высокими деревьями, растущими 
вдоль берега озера, а когда добежали до места падения, ему уже помогли 
выбраться из воды. «Не дай Бог пережить подобный опыт», – подумал я, когда Ники 
рассказывал, как на высоте уже пяти тысяч метров его самолет охватил огонь и 
кабина наполнилась едким дымом. А когда она нагрелась до невозможности, он 
решил, что пора прыгать!

Почему же бедному Герберту Лангеру не повезло так же, как Ники? А ведь его 
жизнь в буквальном смысле висела на шелковой нити парашюта. «Комета» могла 
взорваться в воздухе еще до того, как он успеет выбраться из кабины, он мог 
отравиться дымом, его парашют мог загореться или не раскрыться! Казалось, 
становится правилом то, что чем сложнее ситуация, тем больше шансов выйти из 
нее живым и невредимым. Ведь катастрофы, которые стоили человеческих жизней, 
были нелепыми! Йозеф врезался в вышку! Вёрндл, возможно, погиб по 
неосторожности. А теперь Герберт!



К шести часам я добрался до Ольденбурга и застал Хельгу в офисе, когда она 
собиралась идти домой.

– А, это ты, Мано! Я как раз думала позвонить на аэродром и узнать, не вернулся 
ли Герберт. У меня на сегодня есть два билета в театр – «Любовь и интриги», со 
Шмитхаммером в главной роли – я уверена, он будет в восторге!

Она стояла перед маленьким зеркалом, причесывалась и весело что-то болтала. У 
меня пересохло во рту, и комок подступил к горлу.

– А знаешь что, Мано? Если Герберт не успеет вернуться из Берлина к вечеру, то 
ты пойдешь со мной, хорошо? Мы позвоним Хильде и скажем ей, чтобы она 
перезвонила Герберту и он бы мог встретить нас после спектакля!

Каким-то чудом ко мне вернулся дар речи, и я промямлил:

– Герберт не сможет встретить нас сегодня, Хельга!

Она стояла с губной помадой в руке.

– Но почему нет? Он что, задерживается в Берлине?

Я чувствовал себя полным дураком, и, когда она повернулась ко мне, я ощутил 
себя беспомощным школьником, которого застукали за исправлением оценок. Я 
совершенно не представлял, как вести себя в подобной ситуации.

– Герберту не повезло, Хельга. Он был вынужден совершить аварийную посадку 
возле Ганновера, потому что утром был сильный туман и…

Мой голос дрогнул, и я замолчал. Но Хельга ничего не поняла и продолжила весело 
болтать, сказав, что Герберт рассказывал ей об аварийных посадках и что в этом 
нет ничего такого. Накрасив губы, она сказала:

– По крайней мере, он мог позвонить мне! Наконец, я собрал все свое мужество и 
произнес страшные слова:

– Он не мог позвонить тебе, Хельга. Он разбился!

Сначала она смотрела на меня, широко открыв глаза и не веря в услышанное, а 
потом ее лицо побледнело. Она отступила назад, сжала кулаки так, что побелели 
суставы пальцев, и медленно опустилась на стул. Было больно смотреть, как 
исказилось ее красивое лицо. Она сидела в полной тишине несколько мгновений, а 
затем прошептала:

– Он погиб без мучений?

Я убедил ее в том, что его смерть была мгновенной. Затем помог ей встать на 
ноги и проводил домой. Пока мы шли, она не произнесла ни слова. Около двери она 
попыталась что-то сказать, но у нее пропал голос. Глаза наполнились слезами, и, 
хлопнув дверью, она побежала в дом. У меня тоже текли слезы, когда я сел на 
мотоцикл и поехал обратно на аэродром.




Глава 13

ВИЗИТ В ВЕНЛО


Беда, как известно, никогда не приходит одна, и несколько дней спустя Фритц 
Кельб был переведен в эскадрилью Бёхнера в Венло. Я немедленно сделал