толпился на корме, следя за действиями Дика.[108 - Всё обстоит с точностью до 
наоборот. Где это видано, чтобы при угрозе воздушной атаки экипаж лодки выходил 
на палубу, поглазеть по сторонам? Да и самый беглый взгляд на карту убеждает в 
обратном. С каких аэродромов, и какие самолёты могли атаковать U-181? Прим. пер.
]

Дик разрезал сеть сварочным аппаратом, электроды которого приходилось 
периодически менять. Через каждые несколько минут Франц Перш наклонялся за борт 
к самой воде и принимал у Дика аппарат. Потом он менял электрод и снова подавал 
аппарат Дику. Под водой вспыхивает яркая электрическая дуга, и на поверхность 
вылетает струя бурлящих пузырей и яркая голубая вспышка. Это беспокоит Дика, но 
Перш, который работал электриком до войны, успокаивает его: «Я пробовал 
электрические розетки пальцами».

Экипаж, включая Люта, внимательно следит за интересным спектаклем. Погода 
тёплая и приятная, и до тех пор, пока не срезана сеть, заниматься решительно 
нечем. Битва с конвоями союзников бушует где-то севернее. Внезапно кто-то 
вскрикивает: «Акула!»

Эффект получается мгновенный. Дик слышит непонятный крик, но всё ещё держит 
сварочный аппарат, а сам он залез между двумя винтами так далеко, как только 
сумел. 20-мм автомат начинает палить вслепую, щедро поливая воду снарядами. Все 
вытягивают шеи, вглядываясь в воду. Рядом с лодкой появляется большая рыба. Она 
медленно, почти величественно, описывает круг. И выглядит она совсем не 
угрожающе.

Лют сказал ему: «Не беспокойся об акуле, Дик. Мы будем настороже». Кто-то 
бросился бежать за удочками и наживкой. Но Дик не так легковерен. Акулы едят 
кроликов. И он торопливо рубит сеть, чтобы выбраться наружу.

К тросу привязывают огромный крюк, на который насажены останки курицы, 
уцелевшие после завтрака, и забрасывают в воду. Толпа на корме видит, как 
огромная рыба бросается на приманку. Минутная борьба, на воде облако кровавой 
пены, ещё одна очередь из зенитного автомата. И вскоре акула висит на 
ограждении рубки. Оказалось, что её длина превышает 2 метра. Лют считает её 
даром богов, как овцу во время первого похода. Он говорит, что акулье мясо – 
изысканный деликатес, его подадут на обед. Но, к его неудовольствию и тихой 
радости остальных, кок не имеет понятия, как готовить акулу. Он её варит, тушит,
 обжаривает в масле. В результате получается какая-то маслянистая резина, на 
которую страшно даже смотреть. Через несколько часов останки акулы летят за 
борт.

Лют оставил себе на память челюсти. Но к концу похода в них не осталось ни 
одного зуба.

Встреча Дика с акулой стала божьим посланием для Люта, хотя и Дик, и акула 
могли думать несколько иначе. Она отвлекла экипаж от мыслей о войне и дала 
морякам тему для писем домой. Когда в мае 1943 года Дик спустился за борт со 
сварочным аппаратом, Люту это отчаянно требовалось.

Предполагалось, что второй поход U-181 продлится 18 недель. Лодка должна была 
принимать топливо и провизию в море. Коды для «Энигмы» были взять лишь на 5 
месяцев. Экипаж уже предвкушал отпуск в Бордо не позднее 1 августа.

Но 17 мая, за 2 дня до появления акулы и через 9 недель после начала похода, 
Лют получил радиограмму из штаба подводного флота с приказом лодкам серии IXD2, 
находящимся у берегов Южной Африки, в июне провести ещё одну дозаправку в море. 
Каждая лодка должна была принять по 200 куб. м топлива, что увеличивало 
продолжительность похода до 26 недель. U-181 должна была оставаться в море до 
конца сентября, то есть продолжительность похода увеличивалась до 6 месяцев.

Сегодня 6-месячный поход подводной лодки – дело привычное, и такое повторяется 
довольно часто. Но в 1943 году ещё ни одна лодка в мире не совершала столь 
долгого похода. Боевой поход продолжительностью 2 месяца уже считался очень 
долгим. Обычно походы кончались ещё раньше, так как запасы топлива, 
продовольствия, торпед и запасных частей были ограниченными.[109 - Помните, мы 
уже говорили, что основная лодка гитлеровского флота – серия VII – была 
переделкой прибрежной лодки эпохи Первой Мировой? Прим. пер.] Какое воздействие 
окажет продолжительный поход на экипаж, никто просто не представлял. Большие 
надводные корабли могли совершать и более длительные походы, и они их совершали,
 но нельзя сравнивать условия жизни на борту авианосца или линкора и подводной 
лодки. По словам Люта, они различались так же, «как жизнь в городе отличается 
от жизни в деревне».

Ни в официальных документах, ни в личных дневниках не говорится, что экипаж 
Люта с неудовольствием воспринял увеличение продолжительности похода. Моряки с 
прежним рвением исполняли свои обязанности до самого конца похода. Однако 
постоянно сохранялась опасность, что люди всё-таки не выдержат, и с каждым днём 
она становилась более реальной. Поэтому Лют счёл просто необходимым поместить в 
стенгазете 11 июня следующее обращение: