корпус был не в состоянии долго удерживать позиции под Аламейном, как это уже 
было раньше под Тмими.

Наступление началось 31 августа и продолжалось до 5 сентября. «Шестидневные 
скачки» закончились далеко не в немецкую пользу и позволили гарантированно 
предсказать мрачное будущее танковой армии «Африка». Атака в песках под 
палящими лучами безжалостного августовского солнца и убийственный климат, 
который каждый день уносил из поредевших колонн сотни тяжело заболевших солдат, 
оказались для немцев более суровым испытанием, чем взятие Тобрука в июне. И 
снова Роммель предпринял попытку обхода британских позиций полуохватом с юга — 
на этот раз через низменность Кваттара. Наступление развивалось успешно до тех 
пор, пока королевские ВВС не нанесли массированный бомбовый удар по площадям и 
танковым дивизиям Роммеля, которые понесли тяжелейшие потери. Как всегда 
Роммель находился в первых рядах атакующих и на своей шкуре испытал, что значит 
попасть под «адскую лавину» ковровой бомбардировки. В то время термин «ковровая 
бомбардировка» был совершенно неизвестен в Германии и Европе, и нам, фронтовым 
журналистам, приходилось прилагать немало усилий, чтобы объяснить в редакциях, 
что же мы имели в виду. Уцелевший после страшной бомбардировки, обычно 
невозмутимый Роммель воскликнул:

— Если нам не удастся отомстить и отплатить врагу той же монетой, а эскадрильи 
британских бомбардировщиков вернутся в Европу и Германию, то война будет 
проиграна.

Только мобилизовав все оставшиеся силы, Роммелю с большим трудом удалось 
вернуть на исходные позиции, вырвавшиеся далеко вперед танковые батальоны, 
израсходовав при этом последние, неприкосновенные запасы горючего. Три 
итальянских танкера, прибытия которых с нетерпением ждали в корпусе в эти 
решающие дни, вышли в море с явно недостаточным эскортом и были пущены ко дну 
британскими подводными лодками.

Об эффективности боевого применения королевских ВВС свидетельствует официальный 
рапорт американского летчика, генерала Арнольда на имя начальника американского 
генштаба:

— За время боевых действий в пустыне в 1941/1942 годах англичане создали мощные 
ВВС с образцовой боеготовностью. Несмотря на потери обширных сухопутных 
территорий, Королевский воздушный флот в большей или меньшей степени имел 
воздушное господство над ливийской пустыней. Противодействие британских ВВС 
стало одной из важнейших причин, почему Роммелю так и не удалось уничтожить 8-ю 
армию. Во многом благодаря умелым действиям ВВС британцы смогли остановить 
Роммеля под Эль-Аламейном.

Последняя надежда вырваться из вражеского кольца, воспользоваться моментом и 
сорвать, возможно, еще больший банк, оказалась иллюзорной. Оставшаяся без 
горючего танковая армия Роммеля оказалась парализованной и была вынуждена 
дожидаться атаки Монтгомери, стоя на месте.

Немцы и англичане сражались яростно и бескомпромиссно, но и в этих жестоких 
сражениях воюющие стороны твердо придерживались главного закона войны в пустыне 
— быть милосердными и человечными. Роммель постоянно ратовал за строжайшее 
соблюдение рыцарских методов ведения войны. Мы часто приглашали британских 
военнопленных к себе в палатки, а Роммель охотно общался с английскими 
офицерами и генералами. Гуманное отношение бойцов Африканского корпуса к 
военнопленным всегда отмечали наши британские оппоненты. Признательность и 
уважение противника в первую очередь заслуживает сам Роммель как командир 
экспедиционного корпуса, непосредственно отвечающий за стратегию, тактику и 
методы ведения войны. Когда Африканский корпус Роммеля стоял под Аламейном, в 
штаб поступил печально известный «указ о заложниках», фактически предписывающий 
убийство захваченных в плен солдат противника. Маршал собственноручно уничтожил 
директиву Ставки и ни единым словом не обмолвился о ее существовании. Он не 
знал, что такое нечистоплотность. Мурхед пишет:

— …Отношение немцев к военнопленным оказывало существенное влияние на боевой 
дух британцев. Дюжины наших солдат ежедневно бежали из плена, и все в один 
голос утверждали, что немцы ведут себя превосходно, сразу же кормят и дают воду.
 Никаких «допросов 3-й степени с пристрастием» и т. п. Они относились к нашим 
пленным значительно лучше итальянцев. Один солдат рассказывал, что немец забрал 
у него фотокамеру, а проходивший мимо офицер приказал вернуть ее. Другой 
сообщал, что ему дали пятьдесят сигарет и стакан пива. Третий добавил, что 
долго беседовал с парочкой нацистов, владевших английским, и те высказывали 
мнение, что немцы и британцы должны были бы быть вместе…

…Раненые утверждают, что немецкие лазареты — это какое-то чудо. У них масса 
медикаментов, и они лечат британцев так же, как и своих. Вскоре об этом знала 
вся наша армия…

…Нужно признать, что они прекрасно обращаются с пленными. По крайней мере, со 
мной они обращались чертовски прилично…