Свидетелем ужасной сцены довелось стать Рудольфу Веклеру, президенту ассоциации 
горнострелковых частей. Он не застал маршала дома и пошел его любимым маршрутом 
в соседний лес. Когда Веклер окликнул увлеченного поисками грибов фельдмаршала, 
тот вскрикнул от неожиданности и смертельно побледнел:

— Черт возьми, Рудольф, я вас сразу не узнал и подумал, что за мной пришли…






НЕДОБРОЖЕЛАТЕЛИ


Ровно два месяца прошли со дня тяжелого ранения — шестого по счету за две 
мировые войны. Командование вручило положенный в таком случае «золотой знак за 
ранение», и Роммель с гордостью носил награду. Под присмотром университетских 
профессоров медицины, доктора Альбрехта и доктора Штока, маршал быстро набирал 
форму, его физическое состояние значительно улучшилось и уже в обозримом 
будущем можно было вести речь о полном восстановлении работоспособности. Но 
безоблачное небо над головой заволакивали свинцовые тучи, а смертельная удавка 
затягивалась все туже…

После ареста Шпайделя генерал-фельдмаршал стал подозрительным и недоверчивым. 
Он прекрасно знал, на что способен Гитлер. Непримиримый Йодль и раньше не 
скрывал свою антипатию к «самому молодому маршалу сухопутных войск». 
Злопамятный Геринг никогда и никому не прощал критических замечаний в адрес 
люфтваффе. Роммель всегда был противником «авиационного государства в 
государстве» рейхсмаршала Геринга и выступал против «особого положения» этого 
рода войск в системе вермахта. Даже чисто визуально трудно было представить 
себе двух более разных людей: аскет — Роммель и сибарит — Геринг.

Один из критически настроенных очевидцев так описал «явление Геринга» римскому 
обществу в 1943 году:

— …Потом показалась тяжело пыхтящая туша рейхсмаршала. От драгоценностей рябило 
в глазах: кольцо с крупным голубым бриллиантом на одной руке, перстень с еще 
более крупным изумрудом — на другой; тяжелый платиновый браслет наручных часов, 
украшенный опять-таки изумрудами, и еще один необычной формы изумруд на 
галстучной булавке. Довершали картину тщательно ухоженные руки со следами 
недавнего маникюра…

Для Кейтеля генерал-фельдмаршал Роммель всегда был «неудобным подчиненным», 
постоянным напоминанием о той ответственности, которую разделяло ОКВ за 
безумные приказы и решения Верховного главнокомандующего вермахта. Роммель 
никогда не скрывал своего презрения к этим людям — они платили ему ненавистью. 
К лагерю противников относилась еще одна темная личность — Борман, «серый 
кардинал НСДАП». Оставаясь в тени, этот человек из-за кулис манипулировал 
«вождями», партией и вермахтом. С его легкой руки генералитет оказался разбит 
на три группы: «партийные генералы», «кляузники и сутяжники» и «солдафоны». В 
первую группу входили деятели вроде Кейтеля, Шернера, Моделя, Бургдорфа и иже с 
ними. Их всячески продвигали по службе, присваивали звания, вручали ордена. Они 
оседали в генштабе и повсеместно вытесняли из армии тех, кто пытался сказать 
правду о военно-политическом положении рейха, то есть относился к «кляузникам» 
по терминологии Бормана. Третью группу составляли безропотные исполнители 
безумных приказов фюрера и ОКВ, а НСДАП требовала от них безоговорочного 
повиновения и «следования в русле партийного учения». Возможно, рейхсляйтер был 
самым опасным врагом Роммеля.






ДНЕВНИК ФРАУ РОММЕЛЬ


Накануне драматической развязки генерал-фельдмаршала Роммель, его родные и 
близкие жили в атмосфере постоянного напряжения и предчувствия неминуемой беды. 
Фрау Роммель вела дневник в то страшное время:

Август, 1944.

… СД начала действовать демонстративно грубо и нахально: в середине августа, 
незадолго до приезда мужа, меня разбудили выстрелы и поднявшаяся суматоха. 
Неизвестный пытался взломать дверь со стороны веранды и проникнуть в дом. Когда 
охранники окликнули его — он бросился бежать. Тогда охрана открыла огонь, но 
злоумышленнику удалось скрыться…