олне реальный шанс превратить (совсем «по Ленину»!) 
Германо-советскую войну в Русско-советскую. В первые дни, недели и даже месяцы 
войны на Восточном фронте красноармейцы массами сдавались в плен, явно не желая 
проливать кровь за «колхозы, лагеря и Сталина».



       Почем фунт лиха...


       Но по звездам полярным, в кончину не веря,
       Сердце «Тигром» ползет прямо в логово Зверя,
       Крестоносной «Пантерой» вгрызается в почву,
       Очищается кровь, когда пламя пророчит!

       Николай Боголюбов. Сердце.


       И в самом деле - трудно было бы найти идею, более противоестественную и 
противообщественную, чем ленинско-сталинский казарменно-лагерный большевизм. 
Его построение было сведено к попытке созданию режима, покоящегося целиком на 
началах ненависти, взаимного преследования, всеобщей нищеты, всеобщей 
зависимости, абсолютной несвободы и полного подавления личности. В основе 
коммунизма лежала идея классовой ненависти, зависти и мести, идея вечной 
классовой борьбы пролетариата с непролетариями; на этой идее было построено все 
образование и воспитание, хозяйство, государство и армия, ее следствием 
являлись взаимное преследование граждан, взаимное доносительство и искоренение. 
Было проведено всеобщее изъятие имущества («экспроприация экспроприаторов»), 
при котором добросовестные и покорные теряли все, недобросовестные грабили и 
втайне наживались. После всеобщей экспроприации (ограбленния всей страны) и 
пролетаризации (поголовного обнищания всего населения) в стране остался лишь 
один монопольнывй работодатель - диктаторское государство, ведомое присвоившей 
себе монополию на власть коммунистической партией и управляемое аппаратом 
коммунистических чиновников. Все потуги построения коммунизма осуществлялись 
исключительно при помощи системы террора, то есть насильственно, силой страха и 
крови. Всемогущество тоталитарного государства во главе с беспощадным и злобным 
тираном возможно лишь там, где террором подавлена воля народа.

       Тоталитарный режим разлагающе действовал на души людей, навязывая им 
множество болезненных уклонов и стереотипов, которые распространялись в виде 
духовной заразы и намертво въедались в ткань души. К их числу относились: 
политическое доносительство (чаще всего заведомо ложное), лицемерие и ложь, 
полная утрата чувства чести и собственного достоинства, мышление чужими мыслями,
 готовые трафареты в мыслях и поступках, льстивое раболепство, культ личности 
вождя и постоянный страх. Все жили под вечным страхом окрика или потери 
социальной опоры. Молочница боялась конфискации коровы, крестьянин - 
насильственной коллективизации, советский работник - очередной «чистки», 
партийный работник - обвинения в очередном «уклоне» («уклоняться» вправо или 
влево довзолялось только «вместе с генеральной линией партии», да и то далеко 
не всегда!), научный работник - обвинения в идеализме, технический специалист - 
обвинения во вредительстве, врач - обвинения в отравительстве...

        Вот какова была моральная атмосфера Советской страны, «где так вольно 
дышит человек» (говоря словами популярной песни сталинских времен). Тогда во 
всех умах царил страх, на всех лицах читалась подозрительность. Исчезло 
взаимное доверие, улетучились (хотя и не у всех) честь и чувство собственного 
достоинства, люди перестали доверять друг другу, одни следили за мыслями, 
поступками и настроениями других, являясь для последних сыщиками, свидетелями и 
судьями. У людей возникла привычка подчиняться чужой воле и чуждым для духа 
народа законам и государственным учреждениям. Незначительному числу граждан 
было поручено управление государственной машиной, и эти граждане служили только 
отдельными шестеренками (выражаясь словами Гегеля) или винтиками социализма 
(выражаясь словами Сталина), получая значение только в силу своего сочетания с 
другими. 

       О подлинно каннибальском отношении советской правящей коммунистической 
верхушки к угнетаемым ею (хотя и превозносимому безмерно на словах) советскому 
народу весьма красноречиво свидетельствует такой, с позволения сказать, факт, о 
котором с содроганием вспоминал будущий Первый Секретарь ЦК КПСС Н.С. Хрущев 
(человек, сам проливший при Сталине на высших партийных постах реки крови своих 
сограждан и не склонный к сантиментам). 

       На Украине был неурожай, и республику постиг страшнейший голод. Хрущева 
пригласили зайти в дом к одной колхознице (или, говоря по-украински, 
«колгоспнице»), где он застал ужасную картину. Эта женщина резала на столе труп 
своего ребенка, приговаривая: «Вот Манечку мы съели, а теперь Ванечку засолим, 
и нам хватит на какое-то время...» Увиденное потрясло даже твердокаменного и 
безжалостного партийца Хрущева. Но, когда будущий «Никита-кукурузник» рассказал 
об этом и других подобных вопиющих фактах в Москве Сталину и попросил помочь 
колхозникам, Сталин в ответ только рявкнул:

       «Ты - народник!..Вот ты кто!..Народник!»

       Впрочем, уважаемый читатель может, при желании, узнать об этом подробнее 
из книги В.И. Курбатова «Покушения на вождей. Тайны российской истории».М., 
2006) или из воспоминаний самого Н.С. Хрущ