полномочиях, чем в период застоя. Какую неограниченную власть вручили 
американцы 
Гетхальсу, когда он строил Панамский канал! Поскольку, однако, приходилось 
считаться с наличием у нашего флота множества начальников, следовало 
предпочесть 
разделение функций параллелизму между берлинским верховным командованием, чьи 
полномочия распространялись на весь флот, и морским ведомством. Естественно, 
что 
в процессе этой борьбы меня обвиняли во властолюбии и отходе от собственных 
суждений, высказывавшихся в период работы в верховном командовании. На самом 
деле, в зависимости от рода деятельности, мне приходилось вести борьбу против 
параллелизма с различных позиций, причем распыление сил продолжало давать себя 
чувствовать как проклятие, то здесь, то там.

В конечном итоге результаты деятельности учреждений зависят от работающих в них 

людей. Лишь тот может решить великую творческую задачу, кто долго вынашивал в 
себе убеждение в правильности своих целей, и либо сам намечает в общих чертах 
путь к достижению их, либо по крайней мере полностью осознает, каков этот путь. 

К нему текут советы и предложения, и ничто не было бы более неправильно, чем 
отказ от тщательного рассмотрения их. Но решения должны выноситься тем 
учреждением, на которое возложена ответственность за проведение их в жизнь. 
Материальная часть, стратегия, тактика и подготовка во флоте настолько тесно 
связаны между собой и к тому же подвержены столь быстрым изменениям, что их 
никогда не следует разделять. Флот является чрезвычайно дифференцированным 
организмом - даже в большей степени, чем армия.

Постоянный обмен пригодными к службе в центральных учреждениях лицами между 
морским ведомством, Генмором и флотом лишал практического основания 
представления о том, что Генмор как управление морской стратегии может лучше 
судить о развитии ее, нежели морское ведомство. Желаемое почти безгранично и 
всегда противостоит осуществимому.

С течением времени были установлены более или менее удовлетворительные 
отношения 
с морскими учреждениями на суше. Удалось также ограничить естественное 
стремление балтийских и североморских баз к обороне берегов и прибрежной войне; 

это стремление могло быть удовлетворено лишь за счет строительства кораблей, то 

есть за счет военно-политического значения флота. Менее удовлетворительно 
сложились отношения с командованием флота Открытого моря, которое по мере 
расширения строительства приобретало все большее влияние и стало проявлять 
стремление к объединению под своим руководством всех плавучих средств.

Французы и англичане ставили командующего флотом во главе какой-нибудь эскадры 
и, таким образом, вручали ему непосредственную "власть в доме". У нас же со 
времен верховного командования сохранился обычай давать командующему особый 
флагманский корабль, не входящий ни в одну эскадру. Мы колебались в вопросе о 
том, какой обычай более соответствует современным условиям: наш или иностранный,
 
оправданный историей войн. Я хотел решить этот вопрос на основе тактических 
опытов. Но тут я натолкнулся на непреодолимое сопротивление. Вопрос о 
флагманском корабле флота превратился в вопрос о функциях и полномочиях.

Немало забот готовило мне в этой области и исключительное значение, которое 
приобрела должность командующего флотом, при замещении которой после ухода 
Кестера - строгого педанта в стиле Фридриха Вильгельма I - кабинет не всегда 
руководствовался деловыми соображениями и во всяком случае не всегда проявлял 
большое знание людей. К этому нужно добавить, что развитие флота сильно 
ограничивало выбор, а служебный стаж должен был играть слишком большую роль. Из 

этого вытекало то неудобство, что сдав флот после трехлетнего руководства им, 
командующий приходил к естественному концу своей карьеры, и в дальнейшем не мог 

применить накопленный им большой опыт. Изучение французского флота - более 
доступного для нас, чем британский, привело меня к выводу, что смена 
командующего почти всегда сопровождается там изменением тактических воззрений и 

потерей большей части накопленного ранее опыта. Я считал, что собирание и 
использование этого опыта должно было являться основной задачей сухопутного 
отдела Генмора, однако власть командующего флотом постепенно устраняла этот 
отдел от живого участия в маневрах флота. Далее, если в армии существовало 
полезное соревнование между многочисленными командирами корпусов, то во флоте, 
где командующему флотом Открытого моря никто не мог возражать, его воззрения 
превращались в догму, а потребность в полезных дискуссиях не удовлетворялась. 
Чтобы поддержать творческую критику, которой императорские смотры не открывали 
достаточно широких возможностей, облегчить выявление натур, способных к 
руководству, и оживить поиски истины, противопоставив их муштре и красивым