правящие круги Лондона, Парижа и Петербурга. Как можно подвергать это малейшему 

сомнению? Как может германский народ забыть о том, что бельгийские посланники, 
более проницательные, чем германские дипломаты, еще за несколько лет до войны 
совершенно недвусмысленно обрисовали волю Антанты к войне и заговор, 
составленный ею против Германии? Виновность Антанты доказывается и ее 
действиями; она, которая хотела оторвать Эльэас-Лотарингию от германской родины,
 
превратить германский народ в наемного раба англо-саксонского капитализма и 
уничтожить австро-венгерскую монархию и Турецкую империю; она, которая боролась 

с помощью меча, голода, интернирования, грабежа торговли и морального 
отравления, пока не добилась гибели нашего народа; она, которая немедленно 
претворяла в действие враждебность многих десятилетий, как только переговоры 
июля 1914 года представили для этого особенно удобный случай, - она не сможет, 
несмотря на жульническое использование нашей неудачной политики, уйти от суда 
мировой истории, которая признает ее виновной в преступлении перед духом 
гуманности.




8


Я выражаюсь столь определенно потому, что некоторые официальные учреждения и 
сегодня пытаются затушевать совершенные ошибки. Но моральная невиновность 
нашего 
тогдашнего правительства может быть ясно установлена только путем раскрытия его 

дипломатической несостоятельности, и лишь этим может быть исторически доказано, 

что кайзер не виноват в тогдашнем промахе правительства. Если же другие 
учреждения совершили ошибки, то в этом повинна не совершенно отсутствовавшая у 
них воля к войне, а неумение мыслить прямо и ясно.

Наш народ поспешил встать под военные знамена и с помощью ликующего духа 
самопожертвования августа 1914 года и всей мощи прусско-германского государства,
 
а подобной уж не увидят немецкие глаза, пытался отразить нападение 
подкарауливавших нас соседей, которое было облегчено нашей близорукой 
дипломатией. Национальное чувство находилось тогда на подъеме - германский 
народ 
показал это еще в 1911 году, не дав слабому правительству успокоить его по 
поводу полученного оскорбления. Теперь он доказал это с необычайной силой, 
когда 
кайзер выпустил воззвание к массам. Наш народ не знал тогда, какие ошибки 
допустило политическое руководство и при каких неблагоприятных условиях он 
вступил в неподготовленную войну. Он знал, что невиновен ни в чем, и так оно и 
было в действительности. Но ни одно из бесчисленных мирных предложений нашего 
правительства не возбудило в Англии чувства милосердия, коль скоро она поняла 
слабость нашего правительства и, несмотря на силу и здоровье, которые отличали 
тогда Германию, вынесла из этой слабости уверенность в неизбежности нашего 
падения.

И все же, несмотря на невиданный перевес сил, мировой коалиции не удалось бы 
победить нас, если бы внутреннее единство поддерживалось у нас средствами, 
соответствовавшими традициями отцов и опасности момента. Но какой бы героизм ни 

проявляли наши войска на фронте, в тылу правительство потворствовало 
наследственным недостаткам народа и разрушительным элементам до тех пор, пока 
желание Англии исполнилось и лучший народ мира, пользовавшийся величайшим на 
земле процветанием, был отброшен на громадное расстояние назад.

Так-то и удалось старому пиратскому государству - Англии - опять вызвать резню 
в 
Европе и с помощью собственной мощи и применения грубейших методов обеспечить 
победу той стороне, с которой были связаны ее материальные интересы. Со 
свободой 
и самостоятельностью народов европейского континента теперь покончено, а 
развитие их культур тем самым остановлено, быть может, навеки.

Но именно этот успех приведет Англию к судному дню.




Глава семнадцатая

Основные вопросы войны