безоружен.

Из леса я увидел, что к нашему самолету бежит солдат. Я испугался, заметив, что 

на нем не шлем с никой, а каска, - видимо, это был русский. Когда человек 
приблизился, Холк закричал от радости, поскольку тот оказался гренадером 
прусской гвардии. Наши элитные войска атаковали на рассвете и ворвались на 
вражеские батареи.

Холк потерял свою собачку. Он брал ее с собой в полет каждый раз. Она спокойно 
лежала в кабине. В лесу она еще была с нами. Вскоре мимо нас проследовали 
германские войска. Это были охрана и штаб принца Эйтеля Фридриха. Принц снабдил 

нас лошадьми, так что мы снова уселись на моторы, правда работающие на овсе. К 
сожалению, собачка потерялась, когда мы ехали верхом. Возможно, она по ошибке 
последовала за другими воинами.

Поздно вечером мы добрались до нашего аэродрома. Разбитый самолет остался 
далеко.




Россия - Остенде (От двухместного к двухмоторному истребителю)



Наступление немцев в России постепенно было остановлено. 21 августа 1915 года 
меня перевели в "большие истребители"[15 - Grossfleugzeug, или G, - класс 
немецких аэропланов, которые позже перестали использоваться как боевые самолеты 

из-за маленькой скорости и неповоротливости, а применялись только как ночные 
бомбардировщики.] в Остенде, где я встретил своего старого знакомого Зумера. Мы 

увиделись с Зумером на вокзале в Брюсселе.

Это было прекрасное время. Я не слишком много видел войну, но этот опыт был для 

меня неоценим, поскольку я прошел школу истребителя. Мы часто летали, редко 
вступали в воздухе в бой и не имели особых успехов. Мы занимали отель на берегу 

и после обеда всегда купались. К сожалению, постоянными посетителями пляжа были 

только солдаты. Завернутые в разноцветные халаты, мы сидели на террасах и пили 
кофе.

Однажды за этим занятием мы вдруг услышали горн. Нам сообщили, что приближается 

английская морская эскадра. Не желая показывать свое волнение, мы продолжали 
пить кофе. Внезапно кто-то крикнул: "Вон они!" На горизонте, хотя и не очень 
отчетливо, показались какие-то дымящие трубы. Позже стало ясно, что это корабли.
 
Мы немедленно вытащили наши бинокли и начали разглядывать их. Кораблей было 
много. Вскоре нам стало понятно, что они собираются делать. Мы поднялись на 
крышу, откуда обзор был лучше. Внезапно в воздухе что-то просвистело и грянул 
взрыв. Снаряд попал в то место, где мы только что купались. Я никогда не бегал 
так быстро в "укрытие для героев", как делал это тогда.

Английская эскадра выстрелила но нас еще три или четыре раза, а затем начала 
бомбардировать бухту и железнодорожную станцию. Они почти ничего не разрушили, 
но навели безумный ужас на бравых бельгийцев. Лишь один снаряд угодил в 
замечательный отель "Палас" на берегу. Это было единственным ущербом. К счастью,
 
пострадал только английский капитал, поскольку отель принадлежал англичанину.

Вечером мы вновь энергично летали. В одном из полетов мы углубились далеко в 
море на нашем двухмоторном истребителе. Мы экспериментировали с новым рулевым 
механизмом, который, как нам сказали, позволяет лететь прямо даже с одним 
работающим двигателем. Когда мы были достаточно далеко, я увидел под собой 
корабль, но не на поверхности воды, а под ней. Это было удивительно. Если море 
спокойно, можно видеть все до самого дна. Разумеется, это невозможно на глубине 

25 километров, но на нескольких сотнях метров можно четко видеть. Я не мог 
ошибиться в том, что корабль движется под водой, и привлек внимание Зумера. Мы 
спустились ниже, чтобы получше рассмотреть. У меня было слишком мало морского 
опыта, но, по-видимому, это была подводная лодка. Чья? Этот вопрос, на мой 
взгляд, мог быть решен только морским экспертом. Трудно различить какой-либо 
цвет, да и флага здесь нет. У нас была пара бомб, и я размышлял, сбросить их 
или 
нет. Субмарина не видела нас, так как была погружена. Мы могли летать над ней