потом — будьте спокойны — все соки выжмут. Бедная моя родина!
 7 июня 1944 года. В факте открытия второго фронта положительным является то, 
что кончится, наконец, это страшное напряжение, в котором мы пребывали все 
последнее время. Я думаю, что они не ограничатся высадкой во Франции. Высадки 
будут производиться и в Норвегии, а также в других местах.
 13 июля 1944 года. Русские опять прорвали наш фронт у Новосокольников и за два 
дня продвинулись в глубину на 35 километров. Это — наша хваленая группа «Норд»…
 Как стремительно они продвигаются вперед… С чем они это будут сравнивать? С 
Наполеоном сравнить нельзя: это другие условия, другое время года. Когда они 
писали обо мне, то также сравнивали Сталинград с Каннами. Это было смешно, но 
занятно, в том смысле что вождь, командовавший битвой под Каннами, носил мое 
имя…
 Боже мой! Что будет с нашей родиной? Началось то, что я предполагал и чего 
больше всего боялся. Русские продвигаются неимоверно быстро, мы отступаем еще 
быстрее. Это означает, что Восточный фронт на грани распада.
 19 июля 1944 года. Роске сегодня рассказал, что в Москве перед генералом 
Петровым продефилировали 20 генералов и 50 000 военнопленных из-под Минска…1 
Если это правда, тогда Германия погибла. Это — народ рабов. Они воспитаны 
рабами. Мазарини рассказал об этом Пфефферу. Он не поверил. Посмотрим, где 
здесь правда… Тот спросил: как же они маршировали? Со шпагами или нет? 
Возмутительный народ эти румыны…
 Я вообще не хотел бы иметь с ними дел. Даже заметил, что, вероятно, генералам 
сказали, что им покажут Москву. Они и повели своих солдат. А между тем их там 
фотографировали. Если это правда, тогда надо завтра заключить мир. Они ждали, 
что я скажу на это, но я молчал, я не сказал им, что я об этом думаю… Говорят, 
что это передали по радио, а снимки будут распространены в газетах всего мира. 
Если русские дойдут до Рейна, тогда Англия погибла, уж Индию она, во всяком 
случае, потеряет. Англия не может этого допустить. Но, может быть, в этом 
заинтересованы американцы…
 23 июля 1944 года. Объявили, что в Германии совершено покушение на фюрера. Эти 
сообщения совершенно неясны, возможно, это — пропагандистский трюк. Но если 
восстание действительно есть и оно удастся, то это будет лучшим для Германии. 
Если же оно будет подавлено, то Германии будет еще тяжелее, так как она будет 
еще больше ослаблена.
 Все эти обстоятельства свидетельствуют об ослаблении Германии и ускоряют ее 
катастрофу и распад.
 Сегодня Зейдлиц, после получения информации о покушении на Гитлера, сидел за 
столом, охватив голову руками и восклицал: «Боже! До чего этот негодяй довел 
нашу армию. Ведь это балканские нравы! Офицер бросает бомбу в 
главнокомандующего».
 24 июля 1944 года. Если сведения о выступлении Браухича соответствуют 
действительности, то положение в Германии чрезвычайно тяжелое, так как Браухич 
пользуется огромным влиянием. Но этого не может быть. Я хорошо знаю Браухича и 
не допускаю мысли, чтобы он сделал такой шаг.
 Мне трудно высказать свое отношение к событиям в Германии, так как я не 
располагаю достаточной информацией. Если Браухич, фон Бок и Кейтель 
действительно участвуют в восстании против Гитлера, то им виднее, как там 
поступать.
 Я с самого начала принял твердое решение — не принимать никакого участия в 
политической жизни, пока я являюсь военнопленным. Это решение я не намерен 
пересматривать и в данный момент, в связи с событиями в Германии. Моя 
предстоящая поездка в Москву не внесет никаких изменений в принятое мною 
решение.
 26 июля 1944 года. Сегодня полковник Адам, в присутствии фон Зейдлица, заявил 
о своем вступлении в «Офицерский союз». Это заявление Адама я воспринял 
абсолютно спокойно, заявив, что я понимаю его шаг, но что касается меня, то я 
хочу получить ясное представление об обстановке.
 Сюрпризы на этом не закончились. В тот же день мне было вручено обращение 16 
военнопленных генералов, которое произвело на меня более сильное впечатление. Я 
хотел бы по этому поводу побеседовать с этими генералами, так как генерала 
Мюллера я знаю лично.
 31 июля 1944 года. Сегодня удалось переговорить с Винценцем Мюллером. Я 
продолжаю придерживаться своей прежней позиции, считая, что Гитлер успешно 
справится с восставшими генералами и будет в состоянии продолжать войну. Я верю,
 что фюреру удастся восстановить положение на Восточном фронте и добиться 
приемлемых для Германии условий мира.
 Обращение 16 немецких генералов — «удар в спину германской армии», и 
объясняется это тем, что генералы подписали его под сильным впечатлением 
поражения. Сам я такого шага сделать не могу, так как это противоречило бы моим 
убеждениям.
 2 августа 1944 года. Три часа подряд я вел сегодня разговор с полковником 
Штерном. Я заявил ему, что этот метод беспрерывного нажима, применяемый в 
отношении ко мне, вызывает только мое ответное упрямство и я под таким 
ежедневным нажимом не могу прийти к какому-либо новому решению.
 Единственный вопрос, над которым я хочу подумать, — это вопрос участия в 
органах самоуправления на освобожденной территории Германии. Хотя этот вопрос 
является трудным, я еще не могу найти линию, которая бы позволяла мне принять 
активное участие в работе администрации на оккупированной территории Германии и 
одновременно не нарушала бы государственные законы моей родины.
 3 августа 1944 года. Сегодня я сообщил русским, что в результате бесед с ними,