Докладываю на распоряжение».
 И в очередной раз Паулюса пытаются отвлечь от назойливой мысли о возвращении 
домой. Его культурной программе того времени могло бы позавидовать любое лицо 
разряда VIP, находящееся в Москве. Паулюс с удовольствием посещал выставки, 
музеи, кинотеатры и театры, смотрел балет, слушал оперы и инструментальную 
классику, смотрел трофейные немецкие кинокартины, но после этих развлечений он 
возвращался к месту своего постоянного обитания. Здесь, в тишине спецобъекта, 
за колючей проволокой, он снова вспоминал о том, что он военнопленный. И снова 
писал заявления, а в разговорах пытался высказать свою точку зрения по данному 
вопросу; опять поздравлял Кобулова и Сталина с государственными и личными 
праздниками, стараясь напомнить о своем далеко не праздном существовании..
 И вновь он находит понимание в МВД. 6 января 1951 года заместителю 
председателя Совмина Союза ССР Л.П.Берия был направлен документ, в котором 
говорилось о том, что «в связи с постановлением Совета Министров СССР от 
17марта 1950 года о репатриации последней группы военнопленных бывшей 
германской армии МВД СССР вошло в правительство с предложением о репатриации 
бывшего фельдмаршала Паулюса.
 В ходе подготовки репатриации Паулюса было запрошено мнение тов. Чуйкова о 
целесообразности репатриации и использования фельдмаршала в ГДР. Тов. Чуйков, 
по согласованию с руководством СЕПГ, дал утвердительный ответ.
 В мае 1950 года МВД СССР было получено указание подготовить Паулюса к отъезду 
в Германию. В связи с этим Паулюс обратился с письмом к Правительству Союза ССР,
 в котором высказал желание поселиться и работать в ГДр. После этого МВД СССР 
было получено указание отложить репатриацию Паулюса до особого решения.
 В последнее время Паулюс стал часто затрагивать вопрос о сроках его 
репатриации, подчеркивая, что его нахождение в плену длится уже 8 лет.
 Неопределенность положения отрицательно отражается на настроении Паулюса». 
Письмо подписал министр внутренних дел Союза ССР С.Круглов. И вновь репатриация 
Паулюса была отложена до особого решения.
 Возникает резонный вопрос: почему весьма лояльный советскому строю бывший 
генерал-фельдмаршал не мог вернуться на родину? Причин здесь было несколько:
 1. Были прецеденты, когда «лояльные» к советскому режиму высокопоставленные 
военнопленные, возвратившиеся в восточную зону оккупации, через некоторое время 
убегали в западную зону, к бывшим союзникам по антигитлеровской коалиции, где, 
с их участием, организовывалась обычная для периода «холодной войны» 
пропагандистская кампания.
 И вновь возникали сенсационные статьи об укрывании Советским Союзом нацистских 
преступников, о мифической «армии Паулюса», о миллионах немецких военнопленных, 
продолжающих, после официального заявления ТАСС об окончании репатриации, 
оставаться в плену в СССР, причем для одной конкретной цели — осуществления 
нового военного похода на Запад, но теперь уже — на стороне Советов. Список 
этих «сенсаций» можно продолжить.
 На Западе не могли себе представить, что в условиях жесточайшей войны все 
стороны несли безвозвратные потери не только на фронтах мировой войны, но и в 
плену, где свирепствовали эпидемии, ощущалась недостаточность питания и 
медицинского обслуживания, а также по другим причинам— несчастные случаи и 
аварии на строительстве промышленных объектов и так далее.
 Как ни трудно представить себе Паулюса в роли перебежчика, дающего о ткровения 
западной прессе и радио о «нечеловеческих условиях содержания немецких 
военнопленных в СССР», спецслужбы не хотели лишний раз становиться инициаторами 
будущей международной сенсации и обязательного вслед за ней скандала. Чем это 
могло закончиться для чиновника любого ранга, я думаю, знает каждый — 
генералиссимус Сталин все еще руководил страной.
 2. Несмотря на неоднократные разъяснения позиции руководства СССР, никто на 
Западе не хотел внимать тому факту, что большинство военнопленных, остающихся в 
Советском Союзе, действительно являются военными преступниками как по советским 
законам, так и по законам, одобренным Союзным консультативным комитетом. Нет 
необходимости еще раз разъяснять, какие категории немецких граждан в 
обязательном порядке подлежали суду стран, на территории или в зоне оккупации 
которых они совершили свои преступления; именно для этого и были выработаны 
законы Союзного контрольного совета по Германии.
 Неужели в оккупированной Германии не было военных преступников? И читая сейчас,
 на рубеже веков, строки наших, доморощенных исследователей, посвященные 
«низости НКВД—МГБ, преследовавших ни в чем не повинных немцев», невольно 
приходишь к выводу, что этих «первооткрывателей» Вторая мировая война никак не 
коснулась. Если бы коснулась, то у них наверняка были бы другие мысли на сей 
счет.
 3. Задержка в репатриации фельдмаршала Паулюса имела весьма основательные 
причины. В конце 40-х годов спецслужбами СССР был получен документ одной 
западной разведки, из которого яствовало, что через немецкую агентуру в 
Советском Союзе Паулюс поддерживает на протяжении целого ряда лет тайную связь 
с Германией. На проверку этой информации ушло довольно значительное время, 
чтобы в результате прийти к выводу о том, что этот документ является хорошо 
сработанной фальшивкой, а изложенная в нем информации — чистая ложь.
 Кроме того, существовал еще целый ряд других причин— проблемы со здоровьем, 
политическая обстановка в ГДР и ФРГ и так далее и тому подобное. Как бы там ни 
было, 6января 1951 года министру иностранных дел Союза ССР Вышинскому было 
направлено очередное письмо, в котором сообщалось, что «задержка репатриации и 
постоянные напоминания об этом в письмах родственников отрицательно отражаются 
на настроениях Паулюса».