забросал минами проход, который британцы расчистили в своем собственном минном 
поле, прикрывающем подход к порту.

Успешно справившиеся со своей задачей у Скарборо «Фон дер Танн» и «Дерфлингер» 
соединились с остальными нашими кораблями, и все вместе мы легли на курс к дому,
 осторожно пробираясь между опасными британскими прибрежными минными полями – 
опасность, которую мы успешно преодолели. Затем, уже около полудня, мы получили 
сообщение от капитана 1-го ранга Хардера, командовавшего отправленными назад 
легкими крейсерами и торпедными катерами, о том, что они заметили на горизонте 
дивизион британских линейных крейсеров и отдельные крейсера не в строю около 
устья реки Хамбер. Первой мыслью адмирала Хиппера было немедленно изменить курс 
и направиться на помощь «Штральзунду» и идущим вместе с ним кораблям против 
замеченного неприятеля, но следующее сообщение со «Штральзунда», пришедшее 
почти сразу же за первым, гласило, что неприятель уже исчез из виду. 
Соответственно адмирал Хиппер сразу же резко изменил наш курс к северу, чтобы 
обогнуть британский дивизион линейных крейсеров, которые, очевидно, заняли эту 
позицию, чтобы перехватить нас по дороге к точке встречи с основными силами 
флота.

Ни у одного офицера флагманского корабля не промелькнула даже тень беспокойства 
за наши легкие силы, поскольку они должны были вот-вот достичь оговоренной 
заранее точки встречи с основными силами флота. Но точно так же никто из нас 
понятия не имел о том, что в жидком утреннем полусумраке основные силы нашего 
флота столкнулись с передовыми британскими рекогносцировочными силами и, чтобы 
избежать опасности вражеской ночной торпедной атаки, повернули обратно. Но 
далее адмирал фон Ингенол не направился к оговоренной точке встречи, а 
просто-напросто вернулся в Гельголандскую бухту. Более того, он даже не 
информировал об этом адмирала Хиппера, так что командующий рекогносцировочными 
силами ничего не знал об изменении планов до тех пор, пока не получил сообщения 
о местоположении основных сил флота, отступившего далеко за Гельголанд, уже 
ближе к вечеру.

Наша первая мысль была о том, что дивизион вражеских линейных кораблей может 
попытаться перехватить нас где-то на полпути между Хартлпулом и Гельголандом. 
Чтобы избежать столкновения с намного более сильным противником, адмирал Хиппер 
резко развернул нашу группу линейных крейсеров прямо на север, обходя с фланга 
вражеские силы. Его анализ и сделанный из него логический вывод были совершенно 
правильными, поскольку впоследствии оказалось, что британские линейные крейсера 
проследовали всего только в нескольких милях от нас, не заметив наши корабли.

Тем временем ветер крепчал, начиная переходить в штормовой. Поскольку более 
старый «Кольберг» не мог идти полным ходом, то лишь после наступления темноты 
мы почувствовали, что смогли выбраться из ловушки и теперь на нашем пути к 
Гельголанду нам снова ничего не угрожает.

Но по возвращении в бухту Джаде утром 17 декабря нами овладели смешанные 
чувства. Задание было успешно выполнено; связь в рекогносцировочных силах 
работала четко; обстрел береговых объектов прошел как запланировано, и 
моральный настрой экипажей был на высоте. Но, с другой стороны, мы испытывали 
огромное разочарование из-за неспособности основных сил флота прийти к 
назначенному месту встречи. Если бы утром 16-го числа основные силы флота 
действовали так, как было условлено, то их намного превосходящие силы разметали 
бы британские линейные крейсера адмирала Битти, по которым бы вдобавок нанесли 
свой удар еще и возвращающиеся линейные крейсера адмирала Хиппера. Такая 
подавляющая концентрация наших сил наверняка закончилась бы нашей громкой 
победой. Но эта золотая возможность была упущена – возможность, которой, скорее 
всего, уже не суждено повториться.




Сражение при Доггер-банке


Одним из результатов этой операции стало то, что командующий флотом отказался 
от своего оборонительного психоза, хотя в тот момент мы еще не знали об этом.

Пока что, вплоть до конца месяца, мы продолжали ставить мины, ожидая нападения 
неприятеля. Разведка информировала нас, что британцы будут прилагать усилия, 
чтобы закрыть нам все выходы из Гельголандской бухты в Северное море блокшивами 
и минными заграждениями.

Но единственным воплотившимся в действие шагом противника стал, однако, 
довольно слабый рейд неприятельских подводных лодок, самолетов и минных 
заградителей. В первый раз заговорили противовоздушные орудия наших крейсеров и 
зенитки, расположенные в Куксхафене. Вражеские минные заградители начали 
устанавливать минные заграждения против наших подводных лодок в районе 
Амрум-банки у Гельголанда.

Девятнадцатого января 1915 года мы получили сообщение от одного из наших