истребителей, родился в Штрейлице 1 января 1919 года. В ожесточенных ночных 
воздушных боях над Голландией молодой лидер эскадрильи сбил сорок три вражеских 
самолета. О его победах несколько раз упоминалось в коммюнике вермахта.

Но боевые действия, в конце концов, стали сказываться на его нервной системе. 
Кнаке чувствовал это и вел поразительно аскетическую жизнь. Он не пил, не курил 
и в периоды отдыха поддерживал форму спортивными занятиями. Однажды февральской 
ночью 1943 года судьба этого скромного офицера была решена. Командир отряда 
только что представил его к Дубовым листьям к Рыцарскому кресту, но награжден 
он был посмертно. После ожесточенного боя с четырехмоторным «Галифаксом», 
вражеский бомбардировщик и истребитель обер-лейтенанта Кнаке вместе рухнули на 
землю. Британский хвостовой стрелок открыл огонь одновременно с Кнаке, и обе 
очереди оказались роковыми. Рано утром обломки обоих самолетов и останки 
экипажей нашли в поле рядом друг с другом.




Глава 7.

Затишье перед бурей


В декабре 1942 года, в тот успешный период, когда мы начали применять новый 
радар против британских ВВС, меня в составе 3-й эскадрильи 1-го крыла ночных 
истребителей перевели в Пархим. Этот приказ оказался для меня полной 
неожиданностью. За полтора года службы в эскадрилье я очень сильно привязался к 
своим коллегам. Пережитые вместе победы и невзгоды связали нас тесными узами.

Пархим находится в Мекленбурге, которого война пока не коснулась. Городок и его 
обитатели лучились умиротворением и довольством. После захватывающих боевых 
действий в Голландии пребывание в Пархиме казалось бессрочным отпуском. Нас там 
приняли с распростертыми объятиями. Огромные ангары, освобожденные от старых 
учебных самолетов, были готовы принять новенькие ночные истребители, только что 
прибывшие из Готы. Прекрасно оборудованные мастерские приспособили для 
обслуживания наших «мессершмиттов», а все аэродромные сооружения 
переоборудовали под нужды ночных истребителей. К Рождеству 1942 года новое 
крыло было полностью укомплектовано и снаряжено. Костяк 3-го крыла ночных 
истребителей составила боевая эскадрилья ветеранов из Венло. Командиром этого 
нового крыла ночных истребителей стал опытный боевой офицер гауптман Шёнерт. 
Почти все экипажи состояли из выпускников летного училища. Мы не теряли времени 
и летали каждую ночь, так как даже молодые пилоты понимали, почему оказались в 
Пархиме: чтобы защитить столицу Германии от грядущих рейдов устрашения.

Большинство выпускников летных училищ оказались отличными летчиками. Летное 
мастерство было у них в крови. Гауптман Шёнерт понимал, что судьба подарила ему 
прекрасный шанс спокойно подготовить экипажи к боевым действиям. Что ждало бы 
этих юных летчиков, если бы их сразу после окончания училища бросили в бой? 
Ответ на этот вопрос уже был получен на Западе. Ночь за ночью, пока ветераны 
одерживали все новые победы, молодые пилоты не возвращались на аэродромы. И все 
же новички в Пархиме не сознавали, как им повезло. Более того, они проклинали 
эту богом забытую дыру и царившую в ней невыносимую скуку. На что гауптман 
Шёнерт возражал: «Прекрасно умереть героем, но живыми вы принесете гораздо 
больше пользы своей стране».

На западе продолжали бушевать бои. В мае 1943 года из дивизии пришло сообщение: 
«Запад нуждается в пополнении». Поскольку летние ночи коротки, союзники могли 
проводить лишь авианалеты на Рур, и командование люфтваффе собрало самые 
опытные экипажи на голландских и бельгийских аэродромах. Меня тоже направили на 
запад. Мой экипаж был в восторге, а парни, оставшиеся в Пархиме, прощались с 
нами довольно уныло. Мы забили самолет всем, что необходимо летчику, когда он 
меняет дислокацию: радиоприемник, туалетные принадлежности, запас шнапса и 
много-много всякой всячины. Радист и стрелок втиснулись в заднюю кабину. Наш 
«Ме-110» теперь был больше похож на мебельный фургон, чем на обтекаемый ночной 
истребитель. Пролетев над самой землей, мы помахали на прощание крыльями и 
направились на запад.

В сумерках, в 19.33, я приземлился на большом аэродроме близ Бреды и доложил о 
прибытии командиру, гауптману Франку, старому приятелю по Венло. Встреча была 
радостной, а среди новых коллег оказались ночные летчики-истребители дальнего 
действия лейтенанты Хайнц Штрюннинг и Буссман и обер-фельдфебель Гилднер. 
Штрюннинг, с присущим кельнцам остроумием, рассказал мне о своем опыте боевых 
полетов над Англией. В 1941-м и 1942 годах отважные летчики-истребители 
дальнего действия кружили над английскими аэродромами и сбивали бомбардировщики,
 заходившие на посадку. Дядя Хайнен, как мы его называли, поскольку он был 
старше нас, рассказывая нам о своих приключениях, словно заново переживал их.

– Парни, – шутил он, – над аэродромами кружило столько томми, что мы могли 
сбивать их, просто забрасывая шапками.