ветвями собралось много военных, которые развлекались тем, что старались 
достать рукой нижние ветви дерева. При этом тени разбегались, подпрыгивали, 
вскидывая вверх руки, и со стороны это выглядело каким-то ритуальным танцем. 
Старые генералы, стоявшие на ступенях крыльца, снисходительно смотрели на 
молодых офицеров, но когда кому-то удалось схватить зеленую ветку, не выдержали 
и закричали: “Банзай!”, “Хакко Итио!”, “Хакко Итио!” Офицерская забава 
обернулась военной демонстрацией приверженцев агрессивного курса. Видно, здесь 
все были такими.
     Отт приподнял обшлаг парадного кителя, посмотрел на циферблат - время 
приема, указанное в пригласительном билете, уже истекло, следовало прощаться. 
Полковник был пунктуален. Другие поступили так же. Расходились, воинственно 
поправляя фуражки, пристегивая на ходу мечи.
     Встреча с генералами Итагаки Сейсиро и Доихара Кендзи вызвала у Зорге 
много воспоминании. Он давно знал их - генералов-разведчиков, носителей и 
проводников милитаристских идей, знал, что именно с ними вступает он в тайное 
единоборство. Рихард вспомнил Китай.

4. ЭТО БЫЛО В КИТАЕ...

     Зорге приехал в Шанхай в 1929 году.
     Тот, кто его сопровождал, через полгода вернулся в Москву. На прощание 
сказал:
     "Доложу Старику с чистым сердцем - работать можешь!"
     С тех пор Зорге работал самостоятельно. Сначала он поселился в отеле на 
улице Нанкин-род, в самом центре Шанхая. Окна его номера выходили на широкую 
набережную бескрайней Хуанпу - реки-работяги, которая просыпалась с рассветом в 
грохоте кранов, криках грузчиков и замирала глубокой ночью. Отель принадлежал 
бывшему контрабандисту Сашэну, торговцу опиумом и оружием для враждовавших 
китайских генералов. На том он и разбогател, контрабандист Сашэн, но времена 
наступали смутные, и он предпочел вложить добытые капиталы в более надежное 
предприятие.
     В том же отеле жила американская журналистка, писательница Агнесс Смедли, 
представлявшая в Китае влиятельную франкфуртскую газету. Рихард много слышал о 
ней еще в Германии, читал ее книги, статьи, знал о ее прогрессивных убеждениях. 
Он был благодарен случаю, который позволил ему познакомиться с Агнесс Смедли. 
Это была сорокалетняя женщина с приветливым лицом и лучистыми серыми глазами. В 
ней было что-то от далеких предков-ацтеков, кровь которых текла в ее жилах. 
Друзья в шутку называли ее дочерью Монтесумы. Она была человеком гордой души, 
не терпевшая обиды, энергичная, волевая и женственная одновременно.
     Человек передовых взглядов, она принимала участие в работе левых 
американских организаций. Чиновник, представитель калифорнийских властей, 
как-то бросил ей обидную фразу: “Вы не американка, Агнесс Смедли...” Он 
упрекнул ее в отсутствии патриотизма. Молодая женщина негодующе посмотрела на 
чиновника, глаза ее сузились, она ответила:
     - Уж не себя ли вы считаете настоящим американцем?!. Мои предки защищали 
континент от конквистадоров, и я хочу продолжать борьбу с потомками 
конквистадоров, с вами, грабящими народ!..
     Агнесс Смедли вынуждена была покинуть свою страну. Она жила то в Англии, 
то в Германии, но второй своей родиной считала Китай, прекрасно знала его, 
исколесив страну вдоль и поперек. Много лет Смедли провела в китайской Красной 
армии, участвовала в ее тяжелых походах, много писала о ней, не скрывая своих 
симпатий. В Шанхае американская корреспондентка располагала большими связями, 
она дружила с писателем Лу Синем, встречалась с Бернардом Шоу, который наезжал 
в Китай, с прогрессивными японскими журналистами. Агнесс Смедли ввела Рихарда 
Зорге в свой круг - круг прогрессивных людей.
     Уже много лет спустя Рихард писал, подводя итог своей жизни:
     "Мы старались установить, какие слои и классы населения активно 
поддерживают нанкинский режим, действительный характер изменений, происходивших 
в социальном фундаменте правительства... Собирали сведения о военных силах, 
имеющихся у правительства, и реорганизации, которая проводилась под 
руководством немецких военных советников. Кроме того, мы внимательно наблюдали 
за перемещениями в верховном военном командовании, а также за изменениями в 
вооружении армейских частей и фортов... Постепенно у нас накопилась 
исчерпывающая информация относительно так наз. “чанкайшистских дивизий”, 
имевших самое современное вооружение, - дивизий, верных нанкинскому 
правительству, и дивизий сомнительной надежности.
     Я собирал подобные сведения главным образом через китайских членов моей 
группы, хотя нередко получал весьма важные данные лично от немецких военных 
советников и предпринимателей, занимавшихся поставкой оружия...
     Помимо этого я собирал информацию о внешней политике нанкинского 
правительства.., и убедился, что оно целиком зависит от Англии и Соединенных 
Штатов... Мне стало ясно, что в будущем США займут место Великобритании, как 
господствующая держава на Тихом океане, причем указания на это я обнаружил уже 
в то время”.
     Одним из первых знакомств, которое осуществилось с помощью Агнесс Смедли, 
была встреча с Ходзуми Одзаки. Агнесс спросила однажды:
     - Хотите, Рихард, я познакомлю вас с очень милым японцем, это 
корреспондент токийской “Асахи”. У него солдатское лицо, но он ненавидит войну, 
не терпит милитаристов.
     Они сидели в летнем кафе на берегу Хуанпу в сквере рядом с садовым мостом,