всего кланялись портрету императора, изображенному на троне, в парадной одежде.
     Когда входили в конференц-зал, Отт шепнул Рихарду:
     - Сегодня я покажу тебе много интересного, только не отставай...
     Гостей принимал начальник академии, совсем уже дряхлый генерал с лентой 
через плечо, увешанный орденами. Но и другие генералы не были обойдены 
вниманием императора - орденов на всех было великое множество.
     Полковник Отт и Рихард Зорге выделялись среди собравшихся своим ростом, 
каждый из них был на голову выше любого японского генерала. Церемонно 
раскланиваясь, они пробирались вперед, лавируя между группами военных. 
Подобострастный майор-порученец вел за собой полковника Отта, чтобы проводить и 
представить прибывшему на прием военному министру, сменившему генерала Араки. 
Здесь стояли начальник генерального штаба, военные советники, члены 
императорского военного совета, командующий флотом, его начальник штаба... 
Поклоны, улыбки, рукопожатия...
     Майор-порученец куда-то исчез, и полковник Отт с доктором Зорге были 
предоставлены самим себе. Отт называл Зорге имена генералов. Некоторых из них 
Рихард уже знал, о других слышал, но многие были ему неизвестны.
     - Генерал Тодзио, - Отт незаметно указал на крупнолобого генерала с 
коротко подстриженными усами. - Представляет наиболее решительную группу 
военных...
     Командующий Квантунской армией генерал Хондзио... Говорят, получил 
повышение, будет императорским адъютантом...
     Это настоятель синтоистских общин в Маньчжурии генерал Ходзимото, - указал 
Отт на военного, который прошел мимо. - Кроме того, он еще начальник полиции 
Квантунской армии...
     Вот принц Асаки, женат на дочери императора Мейджи...
     А это генерал Доихара... Подойдем...
     Так вот он каков, генерал Доихара Кендзи, - Рихард знал многое о нем - 
крупнейший японский разведчик, которого называют дальневосточным Лоуренсом. 
Сейчас он управлял японской разведывательной службой на континенте. Это был 
коротко, под машинку, остриженный невысокий человек, с очень широким лбом и 
большими ушами. Нос луковицей - узкий у переносицы и очень широкий книзу. На 
груди ордена “Священного сокровища” всех степеней, ордена “Тигра”, “Золотого 
коршуна”, “Двойных лучей восходящего солнца”, какие-то еще...
     "Да, разведка у них в почете...” - мелькнуло в голове Зорге. С помощью 
Отта он оказался в самой гуще японской военной касты. Вот они - хранители 
военных тайн, заговоров, которые он, Рихард Зорге, обязан раскрыть. Если бы 
только ему удалось это сделать!
     Поздоровавшись, Доихара спросил по-немецки:
     - На каком языке будем говорить?
     - На монгольском, - шутливо ответил Рихард.
     - Зюйте - согласен, - сказал по-монгольски Дойхара. - Сайн байну...
     - Нет, нет, - воскликнул Зорге, - я предпочитаю китайский, либо английский,
 а лучше всего немецкий...
     - Ну что ж, давайте говорить на любом из них, - Доихара улыбнулся одним 
ртом, обнажив неровные зубы. Лицо его оставалось бесстрастным.
     Они поговорили несколько минут и разошлись. Отт пригласил Доихара заехать 
в посольство. Видимо, они были на короткой ноге.
     Когда отошли, Отт сказал:
     - Этот человек говорит на тринадцати языках, в Китае он прожил пятнадцать 
лет...
     Рихард выразил удивление, хотя все это он отлично знал.
     На этом приеме Зорге познакомился также с генералом Итагаки Сейсиро, 
разведчиком такого же высокого класса, как Доихара. Если бы они знали, кого 
привел к ним в академию германский военный атташе!
     Итагаки работал начальником штаба Квантунской армии и вместе с командующим 
Сигеру Хондзио прилетел в Токио, приурочив свою поездку к выпускному вечеру в 
Академии генерального штаба. Существовал неписаный закон, по которому все 
воспитанники академии, пусть они закончили ее хоть сорок лет назад, раз в год 
собирались в ее стенах, а потом отправлялись в ресторан Акабана на Кодзимати, 
где в молодости офицеры проводили свободное время.
     Генералы Итагаки и Доихара были людьми, само появление которых где-либо 
было весьма многозначительно. Или они оба, или один из них обязательно 
появлялись именно в тех местах, где намечалась агрессия - в Маньчжурии, в Китае,
 на границах Монголии или советского Забайкалья. Организаторы международных 
провокаций, диверсий, политических убийств, интриг и заговоров, Итагаки и 
Доихара были самыми реакционными деятелями военно-фашистской клики Японии. 
Зорге не был лично знаком с Итагаки, но заочно знал его давно и гораздо лучше, 
чем многие из собравшихся здесь на приеме в Академии генерального штаба. И вот 
теперь генерал Итагаки стоял перед Зорге с застывшей улыбкой фарфоровой 
статуэтки, и на его бесстрастном лице ничего нельзя было прочитать. Недвижимы 
были его брови и плоские густые усы, будто наклеенные, сделанные из черной 
бумаги. Широкая переносица и прижатые уши, словно у лошади, готовой куснуть, 
дополняли облик Итагаки Сейсиро.
     Разговор с Итагаки не получился - все куда-то вдруг заторопились, и Рихард 
вместе с Оттом двинулся в толпе военных к выходу в сад. Ночь стояла теплая, 
душная, светила луна, и в этом призрачном свете люди казались плоскими, как 
тени в старом китайском театре. Перед зданием тянулась полоса коротко 
подстриженного газона, а деревья отступили назад, только одна высокая 
криптомерия стояла на отшибе почти рядом с крыльцом. Под ее раскидистыми