года по улицам Лиссабона двигалась процессия Тела 
Господня – манифеста­ция, на которую собрались чуть ли не все жители города. В 
одной из узких улочек, ведущей к город­ским воротам святого Антония, стоял и 
Луиш де Камоэнс.
 Когда процессия проходила мимо поэта, случи­лось непредвиденное. Два 
незнакомца в плащах и масках внезапно напали на всадника, ехавшего впе­реди 
религиозного шествия. Камоэнсу показалось, что нападавшие – его друзья, и он 
бросился им на подмогу, не подумав о последствиях своего шага. К тому же он еще 
и ранил всадника. Люди в масках рас­творились в толпе. Его же арестовали и 
заключили в тюрьму Тронку.
 Оказалось, что Камоэнс посмел поднять руку на самого королевского конюшего 
Гонсалу Боржеса. Уже одно это заслуживало серьезного наказания. Если учесть 
также, что нападение совершилось «в присутствии в городе короля», – его сочли 
преступлением против королевской власти. Этого было достаточно, чтобы отправить 
поэта на плаху. Невольно напрашивается мысль: не была ли эта уличная стычка 
предатель­ской ловушкой, специально кем-то подстроенной?
 Восемь месяцев, пока разбиралось его дело, про­вел поэт в тюрьме, где узники 
содержались в усло­виях, хуже которых были только застенки инквизи­ции. 
Камоэнса бросили в мрачное подземелье, и ни­какие просьбы и посулы не помогали. 
Единствен­ное, на что пошли строгие тюремщики, это разре­шили ему писать при 
свече.
 Во время заточения ему удалось прочитать одну книжку. Издана она была в январе 
1552 года в Коимбре двумя типографами Жоаном Баррейрой и Жоаном Алваришом и 
называлась «История открытия и завоевания португальцами Индии», Автор книги – 
Лопеш де Каштаньеда – до того как обосноваться при Коимбрском университете 
странствовал на Востоке, был солдатом, пиратом, участником многих битв и 
походов. Но книга эта всего лишь литературный ис­точник тех событий, о которых 
Камоэнс собирался писать. Необходимы были личные впечатления.
 К счастью, друзья не оставили его в беде. Благо­даря их хлопотам удалось 
получить от короля пись­мо-прощение. В этом документе, «дарованном» Камоэнсу 
доном Жоаном III, говорилось, что «Луиш Ваз де Камоэнс, сын Симана Ваза, рыцаря 
дворяни­на при моем дворе, жителя этого города Лисабона, сообщил мне, что, как 
говорится в его петиции, он заключен в тюрьму Тронку этого города из-за того, 
что обвинен в нападении и ранении моего прибли­женного… в то время как я 
находился в этом городе с моим двором и сопровождающими меня рыцаря­ми».
 Но поскольку раненый поправился и не получил увечья, король решил простить 
«бедного юношу». «Такова моя воля и желание» – объявлял монарх свою милость. 
Правда, король поставил одно непременное условие. Камоэнсу надлежало внес­ти 
четыре тысячи рейс на сооружение Арки состра­дания и немедленно покинуть 
Португалию – от­плыть в Индию с первой же армадой, которая отой­дет от берегов 
Тэжу, то есть через шестнадцать дней, поскольку время было уже намечено: конец 
марта 1553 года.
 Где удалось раздобыть четыре тысячи рейс – сумму немалую, – об этом история 
умалчивает. Из­вестно лишь, что штраф в виде пожертвования был срочно внесен, о 
чем свидетельствует квитанция, выданная писцом Алешандре Лопешом.
 Решение короля поэт воспринял скорее с радос­тью, чем с огорчением. Сама 
судьба посылала его туда, куда он стремился. Индия! Ему предстоит про­делать 
тот же маршрут, что и Васко да Гаме, увидеть мыс Доброй Надежды, малабарский 
берег, посетить Гоа, где сражался еще его дед Антат де Камоэнс.
 Таковы обстоятельства, предшествовавшие путе­шествию Камоэнса на Восток. 
Началось долгое странствие, которое, вопреки первоначальному ус­ловию, 
продлится без малого двадцать лет.
  По следам конкистадоров 
 Армада состояла из пяти кораблей. Правда, в последний момент перед отплытием 
на одном из них вспыхнул пожар, и судно сгорело. Очертания оставшихся четырех 
каравелл смутно вырисовыва­лись сквозь сумрачный свет зимнего утра на гладкой 
поверхности лиссабонской гавани Рештелу.
 Среди покидавших родные берега выделялся сол­дат с черной повязкой на правом 
глазу. Он стоял чуть в стороне и, казалось, безучастно наблюдал сцены прощания. 
На нем была простая куртка, по­верх нее – кожаный жилет, на боку – короткая 
шпага. Таково было обмундирование, выдававшееся простым во­инам, тем, кто 
добровольно завербовывался сроком на пять лет на службу его величества короля в 
за­морскую колонию Гоа.
 Помимо обмундирования, каждый из них полу­чал более двух тысяч рейс, а также 
надежду при слу­чае разбогатеть. Вот почему желающих принять участие в 
авантюрах было более чем достаточно.
 Одна за другой шлюпки с моряками и солдатами покидали причал и уходили к 
стоящим на рейде судам. Человек с повязкой на правом глазу, а это был Камоэнс, 
продолжал стоять в стороне. И только когда последняя шлюпка готова была 
отчалить, он, словно очнувшись, с решимостью обреченного на­правился к ней.
 В «Книге заметок о людях, посетивших Индию», своего рода регистрационных 
списках, в разделе «Военные» мы читаем: «Фернанду Казаду, сын Мануэла Казаду и 
Бланки Кеймала, жителей Лисабона. Оруженосец. Отправился вместо него Луиш де 
Ка­моэнс, сын Симана Ваза и Аны ди Са. Оруженосец, и он получил 2400 рей, как 
все остальные».
 Иначе говоря, Камоэнс стал солдатом вместо кого-то. Такая практика тогда 
существовала. И слу­чалось, что не желавшие подвергать себя риску за 
определенную мзду находили себе замену.
 Как было сказано, в армаде осталось четыре судна. Известны их названия, имена 
капитанов. Во главе экспедиции стоял главный капитан Фернанду Алвариш Кабрал. 
Он плыл на флагмане «Сан-Бенту» – «лучшем из всех тогда существовавших». На ег