В  приведенном  отрывке  из  текста  былины  стержнем, 
объединяющим пространственные зоны «поднебесья», «белого света» и 
подземного мира, скрыто выступает образ дерева: косвенным указанием 
на него может служить упоминание «кореньи-ца», под которым копается 
горностай.  Дерево —  мировое,  или  космическое, —  типичный  для 
мифопоэтического  сознания  образ,  воплощающий  модель  мира.  Этот 
образ  известен  практически  всем  народам  в  чистом  виде  или  в 
вариантах,  подчеркивающих  ту  или  иную  его  отдельную  функцию, — 
«древо  жизни», «древо  плодородия», «древо  познания»  и  др.  В 
мифопоэтичес-ких  текстах  в  качестве  трансформации  мирового  древа 
или  как  близкие  по  значению  нередко  используются  также  образы 
мировой оси, мирового столпа, мировой  горы, креста, храма, лестницы, 
трона и подобные. 
Строение  древа  отвечает  представлениям  о  трехчастной 
организации пространства вселенной. При членении мирового древа по вертикали 
выделяются нижняя, средняя и верхняя части — корни, ствол 
и  крона,  соотносящиеся  с  основными  зонами  вселенной:  небесным 
царством,  земными  миром  и  подземным  царством.  В  мифопоэтических 
текстах  и  древнем  изобразительном  искусстве  символами  частей 
мирового  древа  выступают  соответствующие  образы.  С  кроной  древа 
связываются птицы, чаще всего — орел. 
 
 
Дерево добродетелей. Русский рисованный лубок. 
Средней  части  соответствуют  копытные животные —  олени,  лоси, 
коровы,  кони,  изредка —  пчёлы,  а  в  более  поздних  мифологических 
традициях —  человек.  С  корнями  мирового  древа  соотносятся  гады — 
змеи,  лягушки, —  а  также  мыши,  рыбы,  фантастические  чудовища 
хтонического  типа.  Образ  космического  дерева  отражает  не  только 
пространственную  структуру,  он  имеет  универсальное  значение  для 
мифологического  сознания.  С  помощью  этого  образа  применительно  к 
категории  времени  различимы  прошлое,  настоящее  и  будущее.  В 
генеалогическом  преломлении,  например,  он  связывает  предков, 
настоящее  поколение  и  потомков.  Для  архаического  мировосприятия 
возможны  и  другие  соответствия  трехчастной  структуре  дерева:  три 
части тела (голова, туловище, ноги); три вида элементов стихий (огонь, 
земля,  вода)  и  т. д.  Таким  образом,  для  каждой  части  мирового  древа 
может  быть  определен  целый  ряд  особых  признаков.  Собственно, 
благодаря  образу  мирового  древа  был  возможен  целостный  взгляд  на 
мир и определение человеком своего места во вселенной. 
Согласно  мифологическим  представлениям,  мировое  древо 
помещается в наиболее важной, священной точке мирового пространства 
—  его  центре.  В  русских  фольклорных  текстах  образ  дерева  довольно 
четко выступает как центр мироздания. Особенно часто он встречается в 
заговорах,  где  к  нему  совершается  мысленное  путешествие 
произносящего текст: 
Есть в окиан-море, на пуповине морской лежит Латырь камень, на 
том Латыре камени стоит булатной дуб — и ветвие и корень булатной 
На море, на Окиане, на острове на Буяне стоит дуб. Под тем дубом 
стоит  ракитов  куст,  под  тем  кустом  лежит  бел  камень  Алатырь;  на  том 
камне лежит рунец, под тем рунцом лежит змея, скорпия 
На  море  на  окиане,  на  острове  на  Буяне  стояло  дерево;  на  том 
дереве сидело семьдесят, как одна птица  
Вертикальный  и  горизонтальный  миры (Ангелы,  черти  и  другие 
мифические существа). Русский рисованный лубок. 
Тот  же  набор  пространственных  объектов —  океан-море,  остров, 
дерево,  камень, —  представляющих  собой  элементы  горизонтальной 
модели  мира,  центром  которого  являются  два  последних  образа, 
известен  и  другим  фольклорным  жанрам:  в  частности  сказке,  загадке. 
Образ  мирового  древа  в  них  может  быть  представлен  как  кипарис, 
карколист, дуб, береза или просто дерево и выполняет функцию канала 
связи между мирами. 
Возвращаясь  к  вопросу  космогенеза,  следует  отметить,  что, 
согласно  мифологическому  сознанию,  высшей  ценностью  обладает  та 
точка в пространстве и времени, где совершился акт творения. Эта точка 
по  отношению  к  пространству  осмысляется  как  центр  мира,  а  по 
отношению  ко  времени —  как  начало,  то  есть  само  время  творения. 
Представления  об  этих  координатах,  задающих  схему  возникновения 
всего,  что  есть  в  пространстве  и  времени,  соотносятся  со  структурой 
ритуала.  Так,  например,  схема  основного  ритуального  годового 
праздника,  отмечающего  переход  от  старого  года  к  новому, 
воспроизводит  картину,  когда  из  хаоса  зарождается  космос,  то  есть 
порядок,  упорядоченность.  Соответственно  мифологическому 
мировосприятию  в  конце  года  возникает  кризисная  ситуация,  когда 
пришедшим в упадок силам космоса противостоят набравшие мощь силы 
хаоса.  Как  в «начале»,  происходит  противоборство,  которое 
заканчивается победой космических сил и воссозданием нового мира по 
образцу  первотво-рения.  Праздничный  ритуал  имитирует  эти  стадии 
творения. 
Отмеченные  положения  в  полной  мере  соответствуют  русской