одевать или на стол настилать. 
Говоря  о  необыкновенных  деяниях  царевны-лягушки,  нельзя  не 
заметить, что в ее образе отразились мифологические представления  о 
творце.  В  вариантах  сюжета  героине  присущи  черты  разных  типов 
творцов:  культурного  героя,  демиурга  и  творца,  обладающего 
божественной  природой. Подобно  культурному  герою,  царевна-лягушка 
добывает — достает, переносит — чудесные или идеальные предметы из 
царства своего отца, то есть из другого мира. Так, в одном из вариантов 
героиня  говорит  Ивану-царевичу,  что  у  ее  отца,  то  есть  в  ее  царстве, 

есть непростая сорочка — «ни шва, ни стежка, как лита». В большинстве 
вариантов  героиня  выступает  в  роли  демиурга,  создавая  особенные 
предметы.  При  этом  в «производственных  процессах»  участвуют  силы 
природы («ветры  буйные»),  птицы (вороны  или «все  птички,  все 
синички,  все  воробушки,  все  голубушки,  все  соколы»  во  главе  с 
орлихой),  животные (мыши,  крысы).  По  отношению  ко  всем  этим 
персонажам  героиня  выступает  как  организатор,  или  волеизъявляющее 
существо. Божественное начало героини в некоторых вариантах сюжета 
передается  через  мотив  не-рукотворности  творения:  ее  произведение 
«не  шито,  не  ткано,  все  равно  как  высажено».  Зачастую  ее  изделия 
созданы магическим путем: «собрала все мучинки и крупинки и дунула 
своим  духом —  ну,  так  хлеб  и  испекся»; «она  собрала  нитинки  и 
паутинки, собрала и дунула своим духом, вот и выткалось полотно». 
Рассматривая мотив творения в сюжете «Царевна-лягушка», нельзя 
не  отметить «космическую»  природу  самой  героини,  которая 
проявляется в различных ее характеристиках. Так, иногда она именуется 
«Свет-луна». Ее «родственники» подчас имеют «космическую» природу. 
Так,  в  одном  из  вариантов  героиня  говорит  о  своих  родителях: «Если 
земля  клонит,  то  мать  в  погоню  гонит.  Лес шумит —  отец  летит».  Сам 
образ  царевны-лягушки  причастен  к  стихиям-первоэлементам:  воде, 
земле,  огню,  воздуху (ветрам).  Связь  героини  с  землей  и  водой 
устойчиво  проявляется  в  разных  планах.  Так,  местопребывание 
царевны-лягушки —  болото.  Героиня  имеет  хтоническую (подземную) 
природу,  так  как  она —  лягушка.  В  мифологическом  аспекте 
причастность героини к водной стихии особенно очевидна в ее функции 
хранения сильной воды, а также в том, что появление царевны-лягушки 
на  пиру  сопровождается  дождем.  Ее  связь  с  ветром  и  огнем  также 
очевидна  в  эпизоде появления на пиру:  оно  сопровождается не просто 
дождем, но и ветром, громом и молнией. 
Возвращаясь  к  мотиву  творения  мира,  следует  сказать,  что  в 
сюжете «Царевна-лягушка»  он  не  исчерпывается «ремесленной» 
моделью. Отражение одного из актов космогенеза (создание ландшафта, 
живых существ — птиц и рыб, а также культурных объектов — корабля) 
реализуется  с  помощью  такого  явления,  которое  в  сказке 
квалифицируется как «чудесное умение». В данном случае это — умение 
«танцевать».  Особенности «чудесного  танца»  царевны-лягушки  явно 
соотносятся  с  мифологическими  представлениями  об  акте  творения. 
Прежде всего, в сюжете присутствует мотив ущербности существующего 
пространства, отсутствия в нем чего-то важного и нужного. В пермской 
сказке  героиня,  приехав  на  пир,  говорит  своему  свекру: «Все  у  тебя, 
тятенька, хорошо, а одно неисправно <…> У тебя вот вокруг дому саду 
нет».  В  сюжете  всегда  присутствует  четкая  регламентация  времени, 
когда  произойдет  творение:  пир,  с  его  кульминационным  моментом — 
пляской  героини,  назначается  всегда  на  ночь —  темное  время  суток. 
Характерное  для  космогонии  преобразование  тьмы  в  свет 
осуществляется в сюжете с помощью мотива сияния в ночи света, огня, 
молнии  при  появлении  царевны-лягушки,  а  также  посредством 
обозначения  видимости  того,  что  сотворила  героиня: «все  вокруг 
увидели». «Сырьем»  для  объектов  творения  царевны-ляшки 
оказываются  остатки  еды  и  питья,  смешанные (то  есть  приобретшие 
состояние хаоса) в рукавах героини. При этом куски мяса и мослы — это прах  и  
твердь,  а  вино,  напитки —  представляют  собой  жидкую 
субстанцию. Акт творения в 
«чудесном  танце»  имеет  двухчастную  структуру,  что  связано  с 
особенностью  танца: «махнула  одной  рукой, махнула  другой  рукой». В 
разных  вариантах  сказки  действие  творения  может  осуществляться  по 
разным  принципам,  но  в  любом  случае  оно  соответствует 
мифологическим  представлениям  о  космогоническом  процессе.  В 
некоторых  текстах  создание  героиней  объектов  в  пространстве 
происходит  по  принципу  различения  исходного «материала»,  который 
она кладет в рукава. В один рукав царевна-лягушка помещает косточки 
— «твердый» материал, и из него при взмахе рукой получаются сады. Во 
второй  рукав  она  льет  напитки,  и  из  них  образуются  пруды.  В  других 
текстах  творение  в  танце  совершается  по  принципу  поэтапности 
заполнения  пространства:  при  первом  взмахе  героини  появляется  ров, 
при  втором —  вода  в  нем.  Есть  также  сказки,  где  созидание 
осуществляется по принципу движения от заполненности пространства к 
его «оживлению»: при первом взмахе появляется сад и пруд, при втором 
— рыба в пруду начинает играть и плывет судно, или при первом взмахе 
образуется озеро, при втором — по нему плывут лебеди, гуси. Нередко в