| |
Путь мы открыли себе! Не довольно ли мстить италийцам?"
Тут побросали они серебра литого доспехи,
Снятые с вражеских плеч, и ковры, и прекрасные чаши, —
Только взял Эвриал золотым блиставший набором
360 Пояс Рамнета себе; когда-то был этот пояс
Щедрым Цедиком в дар тибуртинскому Ремулу послан, —
Дружбы взаимной залог, – и завещан Ремулом внуку.
Им – ненадолго, увы! – Эвриал опоясался храбрый;
365 Впору пришелся ему и Мессапа шлем пышногривый.
Стан покидают друзья, поспешая к местам безопасным.
Той порою отряд из столицы ехал латинской,
Выслан был он вперед на равнине оставшимся войском
С вестью к Турну-царю. Прикрываясь большими щитами,
370 Триста конных бойцов во главе с Вольцентом скакали.
К стану царя приближались они и к стенам троянцев,
Но увидали вдали, как на левую тропку свернули
Двое друзей: ударил в глаза лучом отраженным
Шлем Эвриала во мгле и беспечного юношу выдал.
375 Встречей встревожен не зря, их Вольцент окликнул из строя:
"Стойте! Кто вы, мужи? Зачем спешите с оружьем?
Держите путь свой куда?" Но, в ответ не промолвив ни слова,
Юноши в лес устремились бегом, на тьму полагаясь.
Тотчас всадники врозь по знакомым рассыпались тропам,
380 Стали стеречь, перерезав пути беглецам окруженным.
Лес был велик и дремуч, и в дебрях падубов черных,
В гуще колючих кустов, в непролазных терновника чащах
Редко виднелся просвет и по просеке тропка бежала.
Мрак под густою листвой и добычи груз Эвриалу
385 Быстро идти не дают и страх с дороги сбивает.
Нис незаметно ушел вперед и, врагов миновавши,
Места достиг, где тогда загоны были Латина,
Ныне ж зовется оно по имени Альбы Альбаном[874].
В поисках друга лишь здесь он назад оглянулся – но тщетно!
390 "Где потерял я тебя, Эвриал несчастный? Какую
Выбрать из путаных троп, чтобы тем же путем мне пробраться
Вспять средь обманчивых чащ?" И вот, ни мгновенья не медля,
В лес он спешит по следам, в молчаливых дебрях блуждает.
Вдруг услыхал он топот копыт и врагов перекличку,
395 Краткое время спустя донеслись и громкие крики…
Вот наконец перед ним Эвриал: коварные тропы,
Смутный сумрак лесной и смятенье предали друга
Рутулам в руки, хоть он отбиваться напрасно пытался.
Что предпринять? С оружьем напасть и отбить Эвриала?
400 Хватит ли сил? Или в гущу врагов на мечи устремиться,
Чтобы от множества ран самому погибнуть со славой?
Тотчас же Нис размахнулся с плеча и с копьем занесенным,
Взоры к Луне обратив, произнес такую молитву:
"Ты, что взираешь на нас, помоги в беде, о Латоны
405 Дочь, владычица рощ, краса многозвездного неба!
Если Гиртак, мой отец, хоть однажды принес на алтарь твой
Дар за меня, если сам я хоть раз добычу лесную
В храме повесил твоем иль прибил над дверью священной, —
Дай мне врагов расстроить ряды, направь мои копья!"
410 Так он промолвил – и вот, всем телом откинувшись, бросил
С силой копье. Непроглядную тень на лету рассекая,
Быстро помчалось оно и Сульмону в спину вонзилось.
Древко сломалось, пробив навылет рутулу сердце,
Всадник скатился с седла, захлебнувшись горячей струею,
415 Долгие всхлипы ему холодевшую грудь сотрясали.
Стали враги озираться вокруг. Ободрен успехом,
Нис с размаху копье метнул от правого уха.
Рутулы в страхе дрожат. А копье впивается Тагу
В череп и, оба виска пронзив, в мозгу застревает,
420 В ярости рыщет Вольцент, но метателя копий не видит,
Не с кем сражаться ему и в погоню не за кем мчаться.
«Ты мне один за двоих заплатишь кровью горячей!» —
Пленнику крикнул Вольцент и, занесши меч обнаженный,
Кинулся в гневе к нему. Но тут от страха за друга
425 Разум утративший Нис закричал, не в силах таиться
Больше во мраке ночном и боль сносить молчаливо:
"Вот я, виновный во всем! На меня направьте оружье,
Рутулы! Я задумал обман! Без меня б недостало
Сил и отваги ему, – мне свидетели небо и звезды!
430 Вся вина его в том, что любил он несчастного друга".
Так он Вольценту кричал, но уже направленный с силой
Меч меж ребер впился в белоснежную грудь Эвриала.
Тело прекрасное кровь залила, и, поверженный смертью,
Весь он поник, и к плечу голова бессильно склонилась.
435 Так пурпурный цветок, проходящим срезанный плугом,
|
|
